– сквозь время, пространство, грань вероятного и явленного.
– Да будет так! – звенит напоследок голос брата. – Игры начинаются, сестра! Так победи… или умри!
Глава 3
Миг – и вспышка. Ослепительная, невыносимая для глаз. Меня дернуло куда-то вбок, закружило в серебристом вихре, а в следующее мгновение ступни коснулись гладкого камня.
Я пошатнулась, судорожно хватая ртом воздух. Перед глазами все расплывалось. Голова раскалывалась. Раны ныли тупой болью, а измученное тело ломило, словно после затяжной хвори. Но хуже всего был страх. Леденящий, когтистый страх, что все это – лишь сон или наваждение. Что Игр не будет, Корвуса не спасти… и я по-прежнему ничтожная, презренная изгнанница.
– Не бойся, сестрица. Ты в безопасности.
Голос – тихий, вкрадчивый, сладкий, как патока, и опасный, как яд. И горячие ладони на плечах – точно удерживают, не дают упасть.
Я вскинула голову. Сощурилась, пытаясь сфокусировать зрение. И увидела их – разноцветные, сверкающие, невозможные в своем великолепии. Чертоги бога грёз и иллюзий. Дворец моего брата Талариона.
Он возвышался надо мной – призрачный и переменчивый, подобный видению в жаркой пустыне. Казалось, стены его сотканы из перламутровых облаков. Витые колонны подпирали невесомые арки, увитые лунным плющом и серебристым мхом. А над всем этим вздымались ажурные башни, чьи шпили терялись в синеве неба, путались в космах призрачных туманов.
Я невольно потянулась к стене, коснулась пальцами прохладного камня. Реальный. Твердый. Осязаемый. Не видение. От этой мысли сердце зачастило, а на смену ужасу пришло облегчение. Неуверенное, робкое… но все же облегчение. Значит, все взаправду. Игры будут. У меня есть шанс. И брат… такой странный, далекий, полузабытый… он не оставил. Поверил. Поддержал.
Таларион словно услышал мои мысли. Хмыкнул и подтолкнул вперед, в распахнувшиеся двери дворца.
– Идем, Эреба. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Слуги о тебе позаботятся. А после мы обсудим грядущее. У нас много дел и мало времени.
– Прошу, называй меня Адель…так привычнее.
Он вновь хмыкнул, но спорить не стал.
Если снаружи дворец казался видением, то внутри он был полуявью-полубредом.
Анфилады залов и переходов терялись вдали, путались, двоились в зеркалах и отражениях. То тут, то там вспыхивали разноцветные огни, прорезали полумрак ослепительными всполохами. Мерцали самоцветы на стенах, струились с невидимых потолков водопады лунного света. Под ногами стелился то мрамор, то ковры из мха и лепестков, то зыбкая серебристая дымка.
А вокруг: невиданные создания. Слуги, гости, непонятно кто – они сновали, шептались, мелькали на краю поля зрения. Вот скользнула мимо дева неземной красоты, с сияющими крыльями стрекозы за точеными плечами. А там, за колонной, промелькнула тень с кошачьими глазами, обвила гибким хвостом мраморное подножие вазона.
У меня зарябило в глазах. Дыхание перехватило.
