И это… – она на миг замялась, – если что странное увидишь – не пугайся. Море любит испытывать новичков.
София хотела спросить, что значит "странное", но промолчала. После историй про мансарду она была готова ко всему.
Тропинка и правда начиналась от калитки – узкая, едва заметная в высокой траве. София брела медленно, впитывая новые ощущения: мокрый песок под босыми ногами, туфли она скинула почти сразу, запах полыни и чабреца вдоль тропы, крики чаек, стихающие к вечеру.
В городе она почти не ходила пешком – вечные каблуки, постоянная гонка от машины до офиса или очередной галереи, где Андрей выставлял её напоказ:
– Моя жена – художница, но мы это лечим.
Здесь земля требовала другого – внимания, уважения, будто каждый шаг был частью древнего ритуала.
Трава редела, под ногами всё чаще попадался влажный песок. Ветер усилился, принёс запах водорослей и йода. София поёжилась, плотнее закутываясь в куртку – старую джинсовку, что пряталась на дальней полке. Андрей терпеть не мог "эти хипстерские тряпки", но именно в ней ей дышалось свободнее.
За небольшим спуском открылся берег. София застыла, оглушённая красотой. Закатное солнце превратило море в живой холст, по которому невидимый художник размашисто наносил мазки пурпура и золота. Такого буйства красок она не решалась использовать даже в самых смелых работах.
"Слишком ярко. – Прозвучал в голове голос Андрея. – Кто такое купит?" Но здесь, перед лицом этого природного великолепия, его слова казались мелкими, незначительными.
Руки сами потянулись к скетчбуку. София опустилась на остывающий песок, достала карандаш. Линии ложились на бумагу, пытаясь поймать игру света на воде, причудливые формы облаков в мокром песке.
Волны шептались с берегом, делясь древними тайнами. София брела вдоль кромки воды, позволяя пене изредка лизать босые ступни. Холодные прикосновения отрезвляли, возвращали в реальность, напоминая: она здесь, она жива, она свободна.
Маяк вырастал всё ближе. В сумерках его силуэт казался почти мистическим. София вспомнила легенды, которые читала в детстве – о хранителях маяков, берегущих священный огонь для заблудших душ. Интересно, кто сейчас несёт эту древнюю службу?
Словно в ответ, наверху мелькнула тень. София замерла, вглядываясь в темнеющее небо. Силуэт человека чётко вырисовывался на фоне заката – высокий, широкоплечий, с какой-то особой осанкой, выдающей военное прошлое. Он стоял неподвижно, глядя на море, и в его позе было что-то… София не могла подобрать слова. Умиротворение? Отрешённость?
Она машинально поднесла скетчбук к глазам, пытаясь поймать момент – человек и маяк, застывшие на грани дня и ночи. Несколько быстрых штрихов, попытка уловить напряжение в развороте плеч, странную незавершённость позы…
Ветер бросил прядь на лицо. Пока она убирала волосы, силуэт исчез. София моргнула несколько раз, пытаясь понять – привиделось
