провозглашают законы развития общества и познания. Если физические науки можно уподобить нервам, по которым внешние впечатления проникают в мозг, то нравственные – мускулам, принимающим движение от мозга и сообщающим это движение другим членам человеческого тела[246].
Поскольку каждый человек живет в обществе, он взаимодействует с другими людьми. Характер этого взаимодействия регулируется законами внутреннего устройства или государства. Такие законы могут устанавливаться по-разному: письменно, словесно или предписываются общественным мнением, хотя в этом случае они не доведены еще до степени законов, но тем не менее власть их огромна. Таким образом, в общественной жизни человека неизбежно присутствуют два элемента, два отдела побуждений, двоякое проявление свободно-разумной деятельности: личный и государственный интерес. Первый ассоциируется с осознанием пользы частной, второй – с признанием необходимости уважать чужие законы. Между этими началами существует постоянное взаимодействие, ведущее к установлению равновесия. Последнее является непременным условием и основанием дальнейшего развития человеческой деятельности и общества в целом[247].
Исходя из вышеизложенных предпосылок, А. И. Бутовский делает вывод о том, что общественность есть основной факт, на котором создаются нравственные науки. Они подразделяются на две группы: чисто нравственные и политические. Первые рассматривают человека не как отдельное, самостоятельное существо, а как существо, принадлежащее обществу. Вторые исследуют человека как члена общества и государства, точнее, общество как таковое, совокупную деятельность общих интересов его членов.
Согласно А. И. Бутовскому, предмет политэкономии – «наука о народном богатстве, исключительно посвящающая себя изучению средств, с помощью которых люди, в обществе живущие, достигают возможного благосостояния…»[248] Она ограничивается рассмотрением побуждений свободно-разумной деятельности человека, целью которых является полезное. Эта наука призвана исследовать их свойства, оттенки, особенности их проявления в общественной жизни; должна открыть связь между ними, вывести экономические законы, в то время как другие науки открывают связь между иными побуждениями и проявлениями человеческой воли, выводят, например, законы юридические, нравственные, эстетические и философские. Все эти науки, однако, тесно связаны между собой и находятся в определенном равновесии.
Характеризуя пользу политической экономии, автор отмечал, что она, с одной стороны, опирается на науки нравственные, физические и исторические, а с другой – поддерживает их и служит одним из краеугольных камней человеческого познания. Политэкономию нельзя изъять из этого круга наук, не причинив тем самым ущерба связанным с ней наукам, в особенности нравственным. А потому она сама обретает статус науки нравственно-политической. Именно благодаря этому статусу политэкономия принимает
«Только там, где равновесие водворяется между этими двумя началами или, по крайней мере, где оно принимается за основание, можно предполагать дальнейшее развитие человеческой деятельности. Там только пробуждается в людях стремление к истинному, развиваются между ними понятия изящного, доброго, утверждается понятие о простом, рождается законность» (Там же. С. IX–X).
