двести, триста?
– Около того.
– Около… – передразнил Карвальо, зло глядя вокруг.
– Нас предали, – удовлетворенно заявил знакомый голос.
– Теперь понятно, что они задумали, – сказал капитан, щуря глаза и всматриваясь вдаль. – Хотят зажать в тиски. Не выйдет!
– Будем уходить? – осведомился Альбо.
– Вели сниматься с якорей!
– Как же Элькано и Баррутия? – заколебался Панкальдо. – Там твой сын!
– Мертвыми мы не поможем им! – Карвальо загорелся воинственной веселостью. – Эй, бездельники, – закричал толпе, выпячивая грудь, – засиделись… отъели рожи… По местам, канальи, приготовиться к драке!
Вмиг палуба пришла в движение. Послышались возгласы офицеров и боцманов, вахтенные команды выстроились по бортам. Заскрипели лебедки, поднимавшие из воды якоря, натянулись толстые канаты. Корабль вздрогнул, закачался, ожил. Матросы побежали по вантам спускать паруса, распутывать оплетенные веревками выцветшие на солнце полотнища.
– Помоги, святой Иаков, покровитель Испании, одолеть врагов! – взывал с палубы францисканец, крестившийся на раздутые хоругвями крылья со святыми символами, побуревшими, как кровь. – Заступись, Отроковица…
– Команде левого борта… Команде правого борта… – гремел голос Альбо.
– Веселей, ребята, веселей! – подбадривал капитан.
– Мавры строятся в три колонны! – сообщил с марса юнга, заразившийся авралом, желанием постоять за себя, за веру христианскую, как предки в Реконкисте на материке.
– Сеньор Альбо, якорь заело… Может, бросим?
– Я тебе брошу! – погрозил штурман.
– Тяни, – раз! Тяни, – два! – матросы затеяли привычный отсчет.
– Гонсало, ты слышишь меня? – перевалился за борт Карвальо. На «Виктории» заметили приготовления флагмана, начали спешно сниматься с якорей. На капитанском мостике с боцманом Мигелем Родосом стоял Эспиноса.
– Следую за тобой! – прокричал альгвасил.
– Уходи в море! Уходи! – замахал руками Жуан. – Не жди меня! Бухнуло глухо в трюме, задрожали борта, канониры откинули порты орудийных люков. Запахло дымом фитилей, зачадили угли. Зазвенело железо, застучали булыжники, приготовленные для пушек. Корабль разворачивался по ветру.
– Не идет, – послышался голос матроса, пытавшегося поднять кормовой якорь. – Зацепился за грунт.
– Мавры тремя колоннами двинулись на эскадру, – доложил с мачты Педро. – У них сотня пирог и столько же боевых тунгули[3].
– Что делают джонки в море? – капитан обернулся к выходу из гавани, прикрыл глаза от слепящего солнца.
– Стоят на месте, – определил юнга.
– Сеньор Альбо, якорь не идет!
– Обруби его! – велел Карвальо.
– Жалко, – усомнился штурман.
– Обруби, а не то упустим время – и все потеряем!
Застучали топоры, взвизгнула
Лодки средних размеров.
