день, вернее рано утром. Яша за завтраком предложил теще съездить и посмотреть дома.
– В деревню, мама, ты не вернешься, – припечатал зять, – жить вам там не дадут. Да и Ромале будет лучше в городе. Здесь можно и в музыкальную школу отдать и на танцы или пение. Но в квартире тебе будет тесно. Ты такой человек, которому нужна хоть пядь земли. Так что будем искать дом на земле, но благоустроенный, с водой, но с печкой. У меня на примете есть несколько вариантов. Сама увидишь.
Она и увидела. Весь день вместе с зятем она ходила по домам и всегда была чем-то недовольна: то расположением комнат, то окружающей местностью, то еще чем-нибудь. И вот после очередного осмотра, они удрученные стояли у калитки и тихо говорили. Мимо них медленно проходила сухощавая женщина. Она нарочно замедлила шаг возле непонятной парочки пожилой русской и молодого – хотя и не совсем, голова-то седая – цыгана услышала обрывки фраз и подошла.
– Здравствуйте, – произнесла она тягучим, словно мед, голосом.
Яша с Полиной Яковлевной уставились на нее, здороваясь в разнобой.
Сухая и твердая, будто жердь, женщина извинилась и предложила посмотреть ее дом. Солнце клонилось к горизонту. От хвалебных речей хозяев болела голова, и уже с трудом можно было вспомнить, где они видели садик яблоневый, а в каком из дворов их встретила огромная псина. Но, не смотря на все это, Полина Яковлевна согласилась взглянуть. Лицо пожилой женщины-продавщицы даже просветлело, и, ускорив шаг, она повела потенциальных покупателей к своему дому, будто боялась, что они передумают. И едва она вскинула руку, указав на островерхую металлическую крышу, венчавшуюся петушком-флюгером, Полина Яковлевна уже поняла, что купит этот дом, сколько бы за него не запросили.
Дом стоял обособленно от прочих. Большие белые окна блестели, отражая лучи заходящего солнца. И весь он утопал в цветах, многие из которых сельский бухгалтер видела впервые. Огород был намного меньше ее собственного, но ведь и хозяйства такого она здесь держать, наверняка, не станет, так что огромные сотки ей без надобности. Росли на участке и яблони, и груши, и сливы, а уж смородины, крыжовника по несколько сортов. Буквально в десяти метрах от дома стояли, будто игрушечные, банька и летняя кухня с резными окошечками и петушками на блестящих крышах.
– Раньше у нас баня с летней кухней под одной крышей были, да вот в прошлом году по весне загорелась проводка в летней кухне, да и сгорела вместе с баней, – объяснял вышедший из дома седовласый, но довольно крепкий на вид мужик. Видимо, муж хозяйки.
– Они у вас будто из сказки какой! – восхитилась Полина Яковлевна.
Мужик довольно хмыкнул в усы с проседью, и от его улыбки к вискам побежали лучики морщинок.
– А то! – воскликнул он.
– А что, дом-то благоустроенный? – подал голос Яша.
– Конечно, – ответил хозяин, и по голосу теще показалось, что этот вопрос будто бы даже задел самолюбие старика.
– Вы не обижайтесь на нас, просто у нас девочка маленькая, вот и интересуемся, – сказал
