Ромала шла спокойно с легкой улыбкой на губах, и даже не подозревала, какие рыцарские и героические мысли посетили ее спутника. Она думала о другом: ей вдруг захотелось спеть только для Саши. Что-нибудь такое, что, действительно, красиво звучит, и что поется только с душой. Поэтому перед их поворотом она потянула паренька в проулок.
– Куда? – спросил он.
– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – проговорила она, и мальчик поспешил за ней. Они свернули в темный проулок. Не смотря на то, что стоял солнечный день, здесь было сумрачно из-за высокого забора по обе стороны дороги, которая становилась все уже и уже. Весенний ручей с давних пор пробил здесь путь, вымыв для себя колею, куда стекала талая и дождевая вода. Дорога шла под гору, к реке, и Саша еще крепче сжал пальцы подруги в руке. Но тут Ромала неожиданно выдернула ладонь и побежала вниз.
– Догоняй! – со смехом крикнула она.
Мальчик сначала оторопел, а потом припустил за девочкой, чей голос звенел впереди. Ручеек вместе с основной дорогой свернул налево – Саша следом за Ромалой побежал направо. Перепрыгнул через вылезшие из земли корни могучего дуба, росшего прямо на вершине уступа. Ручеек огибал его слева, а тропинка к реке – справа. Эту дорогу паренек знал хорошо, хотя и никогда не был тут весной. Зачем? Купаться-то все равно нельзя. И поэтому, когда он выскочил на поляну перед спуском к реке, просто остолбенел. Вместо привычной площадки, заросшей по грудь колючим репейником и вонючим морковником, перед взглядом расстилалась поляна с коротенькой, будто подстриженной умелым парикмахером, молоденькой, зеленой травкой. Но больше его поразила красота цветущих диких яблонь, в которой она утопала. Ветер шевелил верхушки деревьев, будто разговаривал, нашептывая что-то удивительное и восхитительное – Саше даже казалось, что он понимает, о чем тот говорит. И тогда на сочную, такую зеленую траву падал воздушный белый снег. Ромала кружилась по поляне, смеялась и ловила нежные лепестки, а те сыпались ей на волосы, путаясь в кудрях и бантах. И у Саши от увиденного даже перехватило дыхание.
– Вот это да! – выдохнул он восторженно.
– Нравиться? – спросила, хитро прищурив глаза, Ромала.
– Еще бы! – воскликнул он, обретя дар речи.
– Это самое красивое место, даже зимой здесь хорошо.
– Но летом не очень. Репей по шею, а от морковника башка болит, – высказался парень. Он все не отводил от девочки глаз. А она стояла напротив, на расстоянии двух шагов. Ветер играл ее смоляными кудрями, в которых увязали белоснежный яблоневый цвет. И такой неимоверный восторг охватывал душу – словами не передать!
– Но весной ты здесь ни разу не был, ведь так?– сразу угадала девочка.
Паренек согласился. Но тут девочка вдруг посерьезнела и призналась, что не просто так привела его сюда. Она усадила озадаченного друга на ствол яблони, которую много лет назад сразила гроза.
– Ты только не смотри на меня, – краснея, тихо попросила она, опустив глаза. – Ты мне потом все скажешь,
