так можете?
На лице женщины отразилось недоумение. Правда, она уже почувствовала, что парень ощетинился, готов уколоть, но объясняла это себе тем, что он молод, а молодым трудно понять старших. Поэтому говорила как можно мягче, стараясь погасить его раздражение. Но этот последний вопрос поставил её в тупик.
– Как можем? Что мы такого сделали?
– Как вы могли жить так? Зная, что один из вас стукач, что по его навету сломлена судьба вашей близкой подруги, делать вид, как будто ничего не случилось? И сидеть на лекциях рядом с этой тварью? Праздновать с ним за одним столом? Фотографироваться рядом! Да ещё улыбаться! Как это можно?
Женщина опустила голову. На мгновение воцарилась тишина. Потом она, глядя в угол, сказала.
– Жизнь – она сложная штука, молодой человек. Но понимаешь это только с годами…
– Да вы были тогда гораздо моложе меня!
Это прозвучало как тяжёлое обвинение.
– Но в чём же мы могли его обвинять? – прямо в лицо посмотрела женщина. – Это были одни слухи, сплетни. Шепотком да втихомолку кто чего не скажет. Как можно, ничего толком не зная, бросить в лицо человеку, что он доносчик? Да и времена были совсем не такие, как теперь. Вы, молодые, даже не представляете.
– Боялись, значит…
– Да, боялись! Мы ведь дети своего времени. Напуганные ещё в утробе матери.
– А последняя фотография? Она ведь сделана совсем недавно. Чего ж было уже бояться? Вполне могли сказать прямо всё, что думали!
– Да разве можно такие споры заводить через двадцать лет? Какая от этого польза?
Муртаза отвернулся от неё и шагнул через порог.
– Постой!
Фарида вышла за ним на лестничную площадку.
– Не таи обиду. Позвони в случае чего. Телефон знаешь.
…Чем дальше шагал по улице Муртаза, тем больше закипала в нём злость. Значит, те, кто жили в одной комнате с его матерью, спали на соседних кроватях, ели из одной тарелки, палец о палец не ударили для её спасения! Мало того, ни слова не сказали, даже криво не посмотрели на подлеца, оговорившего её. Наоборот, улыбались ему, привечали его, дружили с ним! Почти четверть века!
Как это возможно?! Как это понимать?!
Ведь известно же давно: всё зло зарождается именно с таких подонков, действующих исподтишка! Неужели зло, причинённое им, останется безнаказанным? И как можно после этого говорить о справедливости?
Такие вопросы словно жгли сердце Муртазы горящей головешкой. Он тут же направился по адресу, написанному рукой Фариды.
…Поднялся на седьмой этаж девятиэтажного дома. Нажал на кнопку звонка около окрашенной в бурый цвет двери. Внутри стояла тишина. Поднимавшаяся по лестнице старушка с пластиковым пакетом в руке, запыхавшись, остановилась и спросила:
– Вы к Фирдусу Максутовичу?
И добавила:
– Да он в магазин пошёл. Как раз навстречу мне попался.
