в победе над фашизмом. Портреты генералиссимуса преследовали нас в красном уголке, столовой, служебном автобусе, на стрельбище.
Перейдем, впрочем, к следующему «сдвигу» среди работников аппарата. Он касался еврейского вопроса. Некоторые антисемиты являлись одновременно сталинистами, но не все. Часть товарищей была «зациклена» исключительно на евреях. Один коллега обвинял сионистов во всех невзгодах державы, другой – списывал на них личные проблемы. Если кого-то повышали по службе, он немедленно объявлялся евреем. Товарищ дошел до того, что называл жидами практически всех руководящих деятелей КПСС.
В число «обвиняемых» попали Зайков и Разумовский, Пономарев и Шеварднадзе, Яковлев и Примаков. Даже Капитонов, гораздо более похожий на антисемита, чем на еврея, получил стандартный приговор. «Жидки, кругом жидки, – сетовал партиец, – как их палками не бей, все равно лезут на теплые местечки». В течение длительного времени ему никак не удавалось вскрыть сионистские связи Горбачева. Пытался выйти на них через Яковлева. Тот, мол, сам еврей, плюс его купили на корню и завербовали сионистские организации в Канаде, где Яковлев служил послом СССР. По заданию Тель-Авива переведенный на партийный пост посол обработал М.С. «Яковлевская версия» падения Горбачева в сионистское болото представлялась борцу за чистоту нации все же неполной. Позднее он вышел-таки на истину. Оказалось, что зять президента «типичный еврей», а Раиса Максимовна – «татарская жидовка».
Довольно распространено в аппарате было мнение о семитском происхождении Попова, Собчака, Ельцина, Травкина, Афанасьева и других реформаторов. Считалось, что и в МИДе сплошь сыновья израилевы, что там все замминистры и начальники управлений – сплошь евреи или полуевреи. Евреи же обвинялись в разложении советского сельского хозяйства, разрушении отечественной промышленности. Как в известном стишке: «Если в кране нет воды, значит, выпили жиды».
Один из аппаратчиков, получив из института США и Канады справку о западных советологических центрах, наложил резолюцию: «Это путеводитель для советских евреев, чтобы знали, куда бежать и куда обращаться за кордоном!»
Процветал в аппарате и неприкрытый ничем, ни сталинизмом, ни антисемитизмом, культ грубой силы и власти. «Командовать обществом должны мы, – увещевал меня представитель этого «сдвига», – не отдавать же бразды правления демократической своре! Она состоит из шизофреников, уголовников, дебилов и воров». Упомянутый функционер с нескрываемой ностальгией вспоминал о временах, когда нецековцы разговаривали с ним, стоя по стойке «смирно» и после каждого слова ответработника брали «под козырек».
«Шверник, – делился воспоминаниями товарищ, – будучи главой профсоюзов страны, вставал, когда в телефонной трубке раздавался голос со Старой площади». Один коллега делился со мной сокровенными мыслями: каждому инструктору ЦК КПСС выдается автомат и право по собственному усмотрению наводить
