объяснил Бережной. – Посмотреть бы её поскорее – совсем плохо девчонке. Даже аспирин уже не помогает. К тому же растрясло на ваших дорогах.
– Дороги – это да! А посмотреть… Не-а, – фельдшер при всех высморкался: – Не буду.
– Чё эт?.. – тут же взвилась Зинаида; по дороге сюда она, как могла, успокаивала приезжих, расхваливая профессионализм врачевателя.
– Корова была б – другое дело, поглядел бы. А девчонку… Не-а.
– Ты чё, Колян, буксуешь? – Зинаида стала брать горлом. – Ты же Марии помогал рожать? – Фельдшер утвердительно и без всякой спешки кивнул. – А когда у Ольги схватки начались, сказал, что пора?
Фельдшер снова кивнул, вытащил из кармана штанов мятую пачку папирос «Беломорканал» и показал секретарше на рисунок, словно предлагая увидеть на нем схему его мыслей.
– Ты, баба, дура, не иначе. Гляди суда, – замена «ю» на «у» в последнем слове вышла совершенно естественной – видимо, фельдшер говорил так всегда. – Там – тетки рожавшие. Да ещё наши. А тут чё?
– Чё? – Зинаида не понимала.
– А тут молоденькая девица. Городская барышня. Откуд я знаю, чё там? А вдруг при осмотре кровотечение? Тода чё?
– Вы думаете? – ректор снял очки и стал тереть стёкла краем свитера.
– Думать мне некода, товарищ москвич, – фельдшер щёлкнул указательным пальцем по горлу, ниже скулы. – Того и гляди выходные закончатся. А повидал я на своём веку всякого. Да… – мужчина затянулся папиросой, глядя на гостей с намёком: мол, кто вас знает, какие вы там, столичные жители. Затем сказал приказным голосом: – Однозначно в Луховицы надо ехать.
– Там скажут? – Рудольфа Александровича перспектива кататься по просёлочным ухабам не привлекала, Орлова, отмахавшего с утра почти четыреста километров, – ещё меньше, поэтому он тоже взглянул вопрошающе.
– А как жа?! Там у них врачи! – указательный палец фельдшера взмыл в воздух. – Специалисты. И роддом есть, если чё.
– Какой ещё роддом? Что вы придумываете? – Бережной готов был реветь от ярости: мало того, что выходной пропадал, так ещё и мужик пьяный мелет что попало.
– Придумывают – эт художники, товарищ москвич. Или композиторы. А мы тут реально мыслим. В соответствии, так ска-ать, с обстоятельствами. Из чего не исключаю у вашей девушки внематочную беременность. Потому и про родильный дом вспомнил. Вот так-то, – прищёлкнул Колян языком, заметив, как лица гостей потускнели от таких слов, и очень радуясь этому. Досадить чужакам в деревнях всегда было диким удовольствием. Никто никогда этот феномен объяснить не мог, но не любили жители маленьких поселений каких бы то ни было приезжих, вот и весь сказ.
– И что теперь? – ректор казался совсем беспомощным, хотя ещё час назад упрекал в этом же Горобову и других. – Мне туда одному как ехать? Дороги не знаю.
– Зачем одному? Он поедет, – Зинаида ткнула в фельдшера, упреждая любые
