Мое сердце этого не выдержит.
– Что там такое? – спросил Дафф.
– Мы собрали больше пятидесяти фунтов. Но на крышах тоже полно народу, и они не платят. Всякий раз, когда я к ним обращаюсь, в меня швыряют бутылками.
Кивком Франсуа показал на окно:
– Вы только послушайте.
Шума толпы тонкие стены гостиницы почти не заглушали.
– Они не хотят больше ждать… Шон, тебе лучше выйти, а то они сами начнут тебя искать.
– Я готов, – сказал Шон и встал.
Франсуа помялся, переступая с ноги на ногу:
– Послушай, Дафф, помнишь Фернандеса, ну, того португальца из Кимберли?
– Этого еще не хватало! – догадался Дафф. – Только не говори, что он тоже здесь.
Франсуа закивал:
– Я не хотел тебя беспокоить, но дело в том, что несколько местных скинулись и отправили ему телеграмму. Он сел на скорый дилижанс и полчаса назад был уже здесь. Я надеялся, что не успеет, но… – Он пожал плечами.
Дафф сокрушенно посмотрел на Шона:
– Не повезло, дружок.
Франсуа попытался смягчить удар:
– Я сказал ему, что желающих у нас очередь. Он шестой, так что в любом случае пару сотен Шон успеет настрогать… а потом мы всегда можем сказать, что чемпион устал, с него и так хватит, и закроем турнир.
Шон слушал с большим интересом:
– А что, этот ваш Фернандес – опасный громила?
– Когда придумали это слово, имели в виду как раз его, – объяснил ему Дафф.
– Пошли, посмотрим.
Шон первым вышел из спальни и направился к выходу.
– Ну что, весы для взвешивания достал? – спросил Дафф у Франсуа, когда они поспешали за Шоном.
– Нет, при прииске таких весов не нашлось, самые большие только на полторы сотни фунтов… зато у меня там припасен Гидеон Барнард.
– А он-то чем может помочь?
– Он скотопромышленник, вес определяет на глазок, и довольно точно. В пределах нескольких фунтов.
– Ну тогда так и сделаем. Тем более что у нас тут не чемпионат мира.
Они вышли на веранду, сощурившись от яркого солнечного света, и их встретил громовой рев толпы.
– Который тут ваш португалец? – прошептал Шон.
Впрочем, задавать этот вопрос не было нужды: Фернандес выделялся среди остальных, как горилла среди мартышек. Тело его покрывали густые волосы, начиная от плеч и вниз по спине и груди, покрывая соски и еще больше выпячивая его огромный живот.
Толпа расступилась, давая дорогу Шону и Даффу, и по этому коридору они прошли к рингу. Кое-кто из публики хлопал Шона по спине, но все напутствия и добрые пожелания тонули в шуме толпы. Судил поединки Джок Хейнс. Он помог Шону пролезть сквозь канаты и похлопал его по карманам.
– Таков порядок, – извинился он. – Мало ли, железку какую забыл… нам это надо?
Потом он подозвал высокого загорелого парня, который
