их верности, а потому как сам Великий инквизитор вынашивает замыслы относительно государства, церкви и наук.
– Да, припоминаю, – кивнул Денис.
– И оба из «лиги». Я вам так скажу – найти те бумаги оказалось бы бесценным.
– Мне представляется, что в отношении жизни и работы Галилея можно найти еще много интересного, не так ли?
Увлеченные беседой ученые не заметили, как рядом на скамеечку присел человек, чуть выше среднего роста, сутулый. Телосложение имел умеренное. Вдумчивый взгляд карих глаз и седеющие пышные волосы контрастировали с молодостью лица, а тонкие губы усиливали общую печальность выражения.
– Кстати, прошу вас, меньше уделяйте внимания переписке Галилея и Марии Челесты. Письма уничтожены, их нет. Надо быть аккуратным, чтобы не возбуждать авантюрные мысли у людей. К тому же, скажу вам, – продолжил Вульфиус тоном, желающим оставить эту тему, – даже если бы сегодня и нашлись эти письма, ничего нового мы там не прочтем из того, что и так уже известно о позиции Галилея, о его взглядах на истину и аргументациях в диспутах. Они просто представляли бы собой весьма дорогую в финансовом плане музейную ценность, не более того. Собственно, как и оригиналы письма к аббату Кастелли.
– Это вы о недавнем заявлении Сальваторе Риккардо относительно находки в библиотеке Лондонского королевского общества?
– Именно об этом.
Сидящий рядом незнакомец достаточно громко кашлянул, чтобы обратить на себя внимание беседующих.
– Прошу прощения, – мягким баритоном произнес он. – У вас такая увлекательная беседа. Я был только что на вашей лекции в главном здании Университета.
Денис удивленно приподнял брови и чуть кивнул. Игорь Сергеевич с любопытством посмотрел на неожиданного собеседника поверх очков.
– А вы, как я понял, тот самый профессор Вульфиус, автор захватывающих и подробнейших исследований взаимоотношений Галилея с Матерью, как вы изволите писать, католической Церковью? – незнакомец приподнял квадратный подбородок, и оттого общее выражение стало надменным.
Мэтр кивнул в ответ:
– Да, к вашим услугам. А вы, позвольте, тоже интересуетесь Галилеем?
Мужчина еще несколько раз кашлянул, после чего ответил:
– Можно сказать, и так.
– И что именно увлекает вас в ученом? Его творчество, философия? Личная жизнь? – из вежливости спросил профессор.
Незнакомец слегка улыбнулся:
– Пожалуй, личная жизнь. Я вот тут, так случилось, услышал отрывок вашей беседы о письмах.
– А, это, – Игорь Сергеевич сложил руки на груди, давая понять, что ему эта тема более неинтересна.
– Так вот, вы мне, конечно, не поверите, но эти письма, правда, не все, но их часть, вместе с еще некоторыми бумагами, до сих пор целы и невредимы, – как бы самому себе произнес кареглазый. –
