их оснований образовывались темные круги, заполненные пожухлой опавшей листвой, парковые дорожки сверкали ледяными пятнами. Редкие прохожие волокли по ним мешки на детских санках или самодельных повозках. Я обратила внимание, что в некоторых домах окна были заколочены фанерой или досками.
Папа, стараясь согреться, натянул шляпу низко на брови и обмотал шарф вокруг шеи, подвязав его под воротник, а вот мама по своей привычке сидела прямо и бросала взгляды по сторонам, разглядывая Москву, которая разительно отличалась от той, что мы оставили три года назад. Улицы, дома, церкви оставались теми же, но все окутала атмосфера заброшенности.
У входа в дом дядя Миша, наш дворник, чистил тротуар. Он поднял голову, услышав, как остановилась повозка, и долго всматривался, потом узнав нас, замер в изумлении. Его глаза округлились, и лопата выпала из рук. Он мало изменился, его тучное тело было одето в теплый полушубок, доходивший ему до колен, ноги обуты в валенки, с приделанными к ним резиновыми подметками, на голове он носил поношенную меховую шапку, из под который торчало красное лицо с обветренными щеками. Едва заметные глаза, почти скрытые шапкой, продолжали смотреть на нас в изумлении, как будто он повстречал привидения. Я чувствовала, что он хочет до нас дотронуться, чтобы удостовериться, что мы живые существа. Отец начал снимать с повозки чемоданы и ставить их на тротуар у входа в дом, и тут дядя Миша обрел дар речи:
-Ваша квартира занята. Там живут другие квартиранты.
- Как так? А мебель, наши вещи? – спросила мама. – Где это все?
- Так все теперь ихнее. И мебель тоже, – ответил дядя Миша.
Отец приподнял голову и замер. Мы стояли около груды наших чемоданов.
Как будто не услышав ответа, мама взяла мужа под руку и, подойдя к дяде Мише, спросила:
- Кто эти люди?
Нашему дворнику сделалось неловко, и было видно, что он ищет возможности избежать ответов на мамины вопросы. Он поднял лопату и снова начал чистить снег, стараясь заглушить следующие вопросы скрежетом металла об асфальт.
- Откуда мне знать? Я человек маленький. Никто не спрашивал моего мнения. Их много, десять человек. Прошлым летом они представили мандат с правом занять квартиру, и мне пришлось их впустить.
- Как это может быть? – воскликнул отец. – Квартира наша, мебель тоже. Я же ее из Штутгарта привез. Это было свадебным подарком отца.
Выпростав руку, мама резко повернулась, так, что смотрела на мужа в упор, и произнесла:
- Лева, пожалуйста, позволь мне продолжить. Пора позаботиться о Лидии. Самое лучшее сейчас - отправиться к твоей сестре. Надеюсь, что они все там же и в добром здравии. А тут я без тебя справлюсь.
Мамины слова так удивили дядю Мишу, что он выпрямился, поставил лопату и спросил:
-Интересно. Как это?
-Первое, что я сделаю, подымусь в квартиру и с ними познакомлюсь.
