а потертости намекали на не первую свежесть наряда. Она зажгла подвесные фонари на крыльце и взяв один из них в руку направилась навстречу ночным путешественникам.
– Доброй ночи, я Ирабелла. Вы ищете ночлег? – женщина потянула на себя калитку и вышла к всадникам. – Лошадям найдется немного овса. Вы можете лечь по двое, а один со мной, если рискнет, – хозяйка по-девичьи звонко хихикнула. – Места у меня немного, но вас разместить смогу. Дом протоплен, так что и на полу можно устроиться вполне. Пять серебряников вперед, еще по имперскому четвертаку с каждого сверху и отведаете горячей кормежки, – она окинула отряд хитрым взглядом. – Вижу вы устали, мальчики.
– Хватит болтовни, старуха, впускай нас! – Пронзу ерзал в седле. Еще утром натертости внутренних сторон его бедер отдавали жжением, сейчас зуд достиг своего апогея.
– Закрой рот, болван, это последний свободный дом, – прошипел Саутери Анатану и развернувшись к хозяйке, натянул на себя улыбку. – Прошу простить наше невежество, вы правы, мы давно в дороге и нам нужен отдых, – он достал небольшую горсть монет из внутреннего кармана и протянул женщине. – Здесь вдвое больше, открывайте ворота.
В центре двора расположился небольшой колодец и пара скамеек рядом с ним. Немного правее, ближе к забору в землю были вбиты колья для привязи лошадей, а в стойлах было достаточно места сразу для нескольких скакунов.
Офицеры спешились и оставив заботу о животных солдатам, проследовали в дом. Он и правда был хорошо протоплен. Приятный теплый воздух коснулся холодных щек, а желтый свет нескольких десятков свечей успокаивающе подействовал на гостей. Скинув мокрые дорожные плащи, они направились в столовую на зов хозяйки. Продолговатый дубовый стол встретил их прямо в центре кухни и был уже накрыт. Иногда диву даешься, как ловко все выходит у опытных домовладелиц. Пять глиняных горшочков были доверху наполнены мясной похлебкой. У каждого места стояло по кубку, а в центре стола радовала глаз пыльная бутылка вина.
– Бог ты мой, да у меня в гостях офицеры, еще и такие хорошенькие! – Ирабелла, покраснела, разглядывая Вина и его форму. – Ты, чернявенький, здесь командуешь? Длинноволосый то какой, синеглазый. Моего сына напоминаешь. Ему тоже шла форма, в ней и закопали, – хозяйка шмыгнула носом и переведя взгляд на Пронзу, снова засияла. Он двумя руками обхватил горшочек с похлебкой и жадно заливал в себя ее горячую стряпню.
– Попрошу вас об одном. Пока мы едим, приготовьте нам спальные места и до утра не тревожьте, – Вин выдвинул стул и опустился на его мягкое сидение.
После встречи со стариком на тракте, он не мог выбросить из головы слова канцлера. Северяне не начинали войну, как им представили на совете после смерти императора. Неужели дело в этих проклятых дарах, о которых упомянул Бормонт в ходе их последней беседы. Ведь север никогда не был нужен империи, иначе он давно бы был присоединен. Бесплодные и холодные земли, не интересующие
