с тобой всласть не поспим.
– Ты сюда спать приехал? – рассмеялась жена.
– Сейчас узнаешь, зачем я сюда приехал, – подхватив Машу на руки, Степан внес ее в дом.
– Степа, – потормошив мужа, Маша зажгла свечу. «Кажется, время».
– Сейчас разбужу миссис Стэнли и Марфу, – он озабоченно посмотрел на жену. «Ты как?»
– Ничего, – слабо улыбнулась Маша, – еще не так больно.
Когда муж вышел, она с усилием встала, так было легче. Женщины так и застали ее, опирающейся на стену. Маша постанывала сквозь зубы.
– Не перевернулось дитя-то, – миссис Стэнли ощупала Машин живот:
– Да и переносила ты его, дней на десять. Посмотрим, главное сейчас, чтобы схватки не прекратились. Воды отошли, если затянется, это не очень хорошо.
К обеду лицо невестки осунулось. Маша, часто дыша, кусала губы. Марфа шепнула акушерке: «Я спущусь, погляжу, как Степан и дети, и сразу назад». Миссис Стэнли нахмурилась:
– Если она до ночи не родит она, надо ехать за врачом. Ребенок крупный, больше восьми фунтов. У нее близнецы меньше были. Схватки у нее, сами видите, миссис Кроу, слабеют. Она больше, чем восемь часов рожает.
Марфа наклонилась над кроватью: «Я сейчас вернусь, милая, только посмотрю, как дети».
Залитое слезами лицо Маши дрогнуло: «Господи, хоть бы быстрей».
– Но если разрез сделать? – шепнула Марфа миссис Стэнли. «Как у нее с мальчиками было».
– Без толку, – пожала плечами акушерка:
– Ничего не происходит, ребенок застрял. Если бы хоть ножка показалась, я бы сумела его достать. Сейчас резать незачем, дитя еще вниз не спустилось даже.
В зале царила тишина. Дети ели молча, без обычного перешептывания и шуток. Тео кормила Лизу, держа ее на коленях. Поймав взгляд Марфы, Ворон поднялся:
– Можно мне к Маше? – неуверенно спросил брат. «Как она?»
– Зайди, ей легче будет, – встав на цыпочки, Марфа коснулась губами его виска.
– Волосы-то седые, – поняла она, – и у Пети тоже, а тому только четвертый десяток пошел.
Степан вышел, Марфа опустилась на его место: «Молодцы, что так хорошо себя ведете. Скоро у вас будет новый братик или сестричка».
– После обеда нам в детские пойти? – Тео вытерла салфеткой рот сестры. «Еще хочу!», – Лиза потянулась за свежим хлебом.
– Давай ее мне, милая, – попросила Марфа. «Побудьте у себя, поиграйте, только не шумите».
– Хорошо, – угрюмо сказал Федя. «Я рисовать буду».
– Вот и славно, милый, – намазав Лизе краюшку хлеба маслом, Марфа незаметно взглянула на близнецов. Мальчики сидели, не поднимая головы, взявшись за руки.
– Мама не умрет? – спросил кто-то из них, тонким, наполненным слезами, голосом.
– Никто не умрет, – перекрестившись, твердо отозвалась Марфа.
Выйдя из Машиной опочивальни, миссис Стэнли кивнула
