для скота.
Прежде чем лечь, я немного посидел на матрасе; только теперь я обратил внимание, как убог самават: потрескавшиеся стены, вонь, пыль везде и в пыли вши. С минуту я сравнивал это место с моим домом, но тут перестал. Чтобы не испугаться слишком сильно, я руками разогнал в воздухе это сравнение, как делал один мой приятель в Наве, постарше меня, когда тайком курил корешки разных растений, чтобы этот запах не впитался в одежду.
– Энайат, Энайат, иди сюда, скорее…
– Что случилось?
– Возьми ведро, Энайат. Канализация на улице снова засорилась. Принеси ведро и тряпки.
– А палку захватить, дядя Рахим?
– Ведро и тряпки, Энайат! Палка у меня уже есть. Бегом!
– Бегу, бегу.
– Энайат, мне нужна помощь.
– Я не могу, дядя Заман. Канализация забилась. Уже нам в дверь заливает.
– Опять?
– Опять.
– Ланат ба шайтон! Все время по колено в дерьме! Но кухня-то все равно должна работать, а у нас закончился лук и арбузы. Сходи на рынок, Энайат-джан. Как только освободишься. Что это за вонь?
– Чувствуете, дядя Заман?
– Чувствую ли я? Да она с ног валит!
– Это от канализации, сюда уже почти добралось.
– Беги, Энайат. Рахим-ага стоит на улице, зажав нос, и ждет тебя.
– Ну, ты где, Энайат?
– Я здесь, дядя Рахим. Ведро и тряпки.
– Да не новые тряпки, дурак. Те, что за домом висят.
– Уже бегу, дядя Рахим.
– Энайат, что случилось?
– Канализация, Лалех. Уже почти залило самават.
– Вот откуда эта вонь.
– Прости, я должен принести тряпки.
– Потом зайди ко мне, Энайат, я хочу попросить тебя кое-что сделать.
– Энайааат!..
– Да, бегу, дядя Рахим.
Я побежал за старыми тряпками, висевшими на веревке в глубине двора, и палками. Тряпками мы должны были заткнуть пространство между тротуаром и дверью, а для чего нужны были деревянные палки, я понятия не имел. Но я это понял, когда Рахим велел мне спуститься босиком в нечистоты, чтобы помочь ему протолкнуть все то, что засорило канализацию. Я отказался, потому что есть вещи, которые я не стал бы делать ни за что на свете. Никогда. Он принялся кричать на меня, заявил, что если это делает он, взрослый мужчина и хозяин такого большого самавата, то я, маленький мальчишка, тем более могу это сделать и что я не оказался на улице только благодаря ему. Я ответил, что действительно я маленький и что среди нечистот плавают всякие гадости куда крупнее меня. В конце концов прибежали другие мужчины и помогли Рахиму. Но еще несколько дней я старался не попадаться ему на глаза.
Те, кто работал на кухне, и я в том числе, жили вместе в одной комнате. Было нас пятеро, и среди нас – пожилой мужчина, который
