дорогие дворянские одежды, украшенные драгоценными запонками, значками и кулонами. Но из-за сильной помятости, засаленности и потёртости на многочисленных местах, костюм казался небрежно наброшенным мешком, которым вытирали пол после удачной пирушки. Под пальто у старика виднелась синяя рубашка, но на ней было столько всего нашито и навешано, что её синева едва просвечивалась сквозь толстый слой побрякушек. Не было никаких сомнений, что весь свой убогий и неопрятный вид господин старался компенсировать бесчисленным количеством брошек и кулонов, нацепленных себе на грудь. Его лицо было очень худым. Первыми, что бросалось в глаза, были глубокие впалые щёки. Наполовину посидевшие усы и борода оказались единственным, что было тщательно ухоженно. – Это всё моё – всё-всё моё! И я здесь господин. А ты здесь никто. Так – только прохожий.
–Я не знал, что эта дорога кому-то принадлежит. Если вас это задевает – я могу повернуть назад.
– Ага, назад! А как ты пойдёшь назад? Опять по моей дороге? Или через мои поля? Топтаться по ним будешь? Как топтался по ним, когда подходил ко мне? Я же видел! Я следил! Топчутся тут, ходят всякие. А потом из-за вас у меня ничего не растёт. Морковь мою потоптал. Мою! Вон что с ней сделал, – и старик тем же жестом отброшенной руки указал на место, где только что прошёл Пар. Там, среди жухлой травы, было выкорчевано то, что месяца два назад можно было бы назвать морковью – гнилая погрызенная и сто раз истоптанная пародия на овощ.
– Я и представить себе не мог, что здесь что-то может расти, – с непритворным удивлением сказал Пар.
– Представить он не мог! Не знал он! Конечно, кто он такой, чтобы всё знать? Это только я всё знаю. Всё-всё – от меня никакие секреты не скрыты – уж я такой, – бурчал себе под нос старик, – а теперь ты из-за этого незнания сам и будешь расплачиваться. И за дорогу, и за морковь…
– Подождите секунду, – перебил его Пар, – что вы только что сказали?
– Я сказал, что ты мне заплатишь. По полной программе заплатишь. И за…
– Обязательно, – не дослушал его юноша, – только вы сказали, что всё знаете – это правда?
– Ну, может слегка преувеличил. Тебе какое дело? Ты будешь платить или нет?
– Послушайте, – настаивал на своём юноша, – я с удовольствием заплачу Вам в два раза больше, если Вы ответите мне на несколько вопросов.
Старик изменился в лице. Теперь в глазах его читались не злость и отвращение, а глубокая заинтересованность, как у торговца, которому сообщили, что готовы выкупить у него полприлавка. Тени недоверия мелькали среди его морщин, но любопытство и корысть перевесили любые другие чувства.
– Каких вопросов? – глаза его слегка прищурились, будто бы это помогало ему читать мысли своего собеседника.
– На моей… – начал было Пар.
– Господин! – поправил юношу хриплый голос. Для владельца земель было особенно важно, чтобы окружающие люди отдавали себе
