критиком может называться только тот, кто…открыл публике и писателям самое большое число новых и здравых видов о словесности и образе действия разных форм изящного на душу человеческую; кто уделил им самое значительное количество сильных и верных соображений вкуса. <…> Не будучи безошибочною в своих применениях, Критика подобного привилегированного человека иногда может ужасно ошибаться насчет данного сочинения, и в то же время быть превосходной Критикой по новости и точности своих выводов, которые никогда не остаются бесполезными для сочинителя и для читателя»[95].
Но и сами критики понимали, что они должны руководствоваться не только знанием эстетических законов, но и строгими этическими нормами. Н.П. Брусилов в статье «Нечто о критике» (1805) отмечал: «Первое достоинство критики есть беспристрастие, без оного и самый талант послужит только к большему заблуждению. Огорчить человека легко – сказать, что книга никуда не годится и того легче; но сего ли требуется от рецензента? Прочесть книгу не один раз, понять цель сочинителя, разобрать оную со всевозможным беспристрастием, показать не одни недостатки, но и совершенства оной, ибо редкая книга может быть дурна и бесполезна во всех отношениях, делать приговор не решительный, но справедливый, употреблять выражения не колкие, но приличные, не смеяться ни на счет сочинителя, ни на счет его книги; но говорить истину, повторим еще раз, что прочесть книгу всю, а не раскрывать только ее неудачу – и помнить, что лучше одну рассмотреть со вниманием, нежели о ста книгах сказать мнение слегка. – Вот правила благоразумной критики, которым может быть не все следуют. Иногда злоречие почитается за остроумную критику»[96].
Но и в дальнейшем конфликтность отношений критиков и писателей не уменьшилась, что связано с психологическими особенностями деятельности критика. Ведь еще В.А. Жуковский писал о том, что «звание критика соединено само по себе с некоторыми неизбежными опасностями: критик имеет дело с самолюбием и, что всего важнее, с самолюбием авторским (которое по своей раздражительности занимает первую степень между всеми родами самолюбия)»[97].
В стихотворении Я. Полонского «Разговор» (стихотворение открывало номер «Русского вестника») в споре с Гостем (родителем начинающего неумелого поэта) Критик характеризует свое незавидное положение:
Да-с, незавиден наш удел.
Не принимать, – нельзя, – не знаешь,
Где что найдешь, что потеряешь, –
И как-то жутко принимать… –
Иной так слезно умоляет
Прочесть стихов его тетрадь,
Что просто духу не хватает, –
Не отбояришься никак…
Другой читать начнет, дурак,
Читает плохо, завывает:
«Вперед, сограждане, вперед!»
Бранит и власти, и народ, –
Но верит, что людей пороки
Исправят новые пророки,
И что он сам один из тех,
Которых
Сенковский О. Исторический роман // Библиотека для чтения. 1834. Т.2.С. 10.
Литературная критика 1800–1820-х годов. М., 1980. С. 97.
Указ. соч. С. 73.
