лишь одно слово: «Ревнивица!..» Женщина пала замертво. Похоронив жену, Атыс пропел во время прощального камлания, чтобы все его последователи не забывали первого кама при жертвоприношениях и отыскивали его в ином мире, а потом вылетел в дымовое отверстие и навсегда исчез для простых смертных.
Может быть, все и было так, а может, Штернберг по своему обыкновению и на этот раз слишком выпятил в сюжете сексуальный фактор, который он не совсем обоснованно считал главным в шаманском обращении. Но в любом случае в услышанной истории что-то есть. Во всяком разе, самыми главными покровителями и помощниками алтайских шаманов и сегодня считаются переходящие по наследству духи их умерших предков-камов. И именно они, оставшись после смерти очередного шамана «сиротами», начинают упрашивать властителя подземного мира Эрлика избрать им нового хозяина и наслать на него шаманскую болезнь. Этот старец-демон с бородой до колен, челюстью-кожемялкой и рогами-корнями, живущий во дворце из черного железа и пьющий кровь вместо вина, и определяет личность будущего кама. А вот разрешение на изготовления бубна ему дает уже господин высоких небес Ульген. Потому-то, наверное, кам и может наносить визиты им обоим.
Но прежде, как и прочие шаманы мира, он должен пережить инициационную болезнь с впадением в беспамятство и посвящение. Последнее на мистическом плане выражается в том, что духи варят шамана в котле, отделяют мясо от скелета и подсчитывают кости. Их непременно должно быть хотя бы на одну больше, чем у обыкновенного человека. Если так и оказывается, кандидат становится камом, а его «лишняя кость» тут же присоединялась к костям ранее умерших шаманов рода. После наращивания на скелет нового тела и получения согласия от неофита стать шаманом, тут же происходит его выздоровление. Теперь надо лишь изготовить бубен, костюм – и в путь-дорогу…
Скажем, на небо. Дорога туда сложна и не всякому подвластна. Сначала кам должен добраться до главной мифической горы среднего мира, подняться на ее вершину и в качестве передышки искупаться там в молочном озере. После омовения у него есть возможность пообщаться с живущими на вершине духам, погрязшими в азартных играх, и попросить выигравших не забирать души земного скота и зверей. Кое для кого в силу шаманской слабости на этом земном отрезке и заканчивается все мистическое путешествие под звезды. Более же «продвинутые» направляются к устремленному с берега в небо гигантскому стоствольному тополю с золотыми листьями – алтайскому аналогу мирового дерева. По его ветвям они и попадают в царство небесных духов. На реальной земле мифическому тополю соответствует дерево с определенным числом ветвей, установленное перед камланием в юрте шамана и выведенное своей вершиной в дымоход.
Итак, шаман, прихватив в подарок божествам душу жертвенного коня, поднимается с ветви на ветвь, что символизирует переход с неба но небо, но одновременно он и летит туда с помощью собственного бубна, обращенного
