спецслужбами. Впрочем, им это мало что давало. Ваня даже нарочно давал утечки. Он так изобретательно выстраивал интригу, что главного никто не мог угадать. События в его Мероприятиях, даже предсказанные и неизбежные, – как в жизни любовь и смерть, – всегда обрушивались как снег на голову.
Вот и теперь успели пронюхать, что в финале запланирован покойник. Точнее, жертва, смертельный исход.
Ваня предполагал сделать это первым в шоубизнесе. И в известном смысле приучил публику, что ему под силу устраивать такое, чего никому и в голову не придет. То, что до него считалось невозможным – противозаконным, аморальным, разорительным и так далее.
Итак, им было известно, что в Мероприятии запланирована смерть. Но они не знали, и не могли знать, самого главного.
Победитель не получит ничего. Кроме вечной жизни. В этом весь смысл. В неизбежной смерти победителя. Тогда все остальные, чья коллективная воля обречет победителя на смерть, испытают этот потрясающий катарсис.
А его гости?.. Эти типичные порождения сна разума – шизофренические Мышонок с Гусенком – неужели подбирались к тому, чтобы вычислить финал?!
– А вот если бы тебе, к примеру, – поинтересовался Гусенок, – тебе самому пришлось участвовать в игре… ты сумел бы занять первое место?
– Естественно! – ответил Ваня.
Ответил без колебаний. Вероятно, с той целью, чтобы по возможности отвести их от разгадки главного сюрприза Мероприятия. Как птица, кружащая в воздухе, старается увести охотников подальше от гнезда с птенцами.
И тут же его как обожгло изнутри – ох, не нужно, не нужно было этого говорить!..
– Изволите еще уточнить подробности, прежде чем подписать контракты? – спросил Ваня гостей.
– Подробности? Зачем нам подробности? – удивился Мышонок. – Мы полагаемся на мастера.
– Но жертвы, – упрямо повторил Гусенок, – зачем нам они?
– Если не ошибаюсь, – задумчиво заметил Мышонок, – еще в царских игрищах древнего Рима и Египта нарочно планировалась уйма жертв. Разве это добавляло мероприятиям остроты?.. Я просто хочу понять. Из философских соображений.
– Не так уж это оригинально, – фыркнул Гусенок, – чтобы так за это держаться!
Намек на то, что свое Мероприятие Ваня устраивает из желания пооригинальничать, или, еще пуще – из каких-то амбиций, Ваню неприятно задел. Когда он хотел быть оригинальным, он рубил иконы, раскапывал могилы, линчевал мумии, взрывал гробницы. Мало ли чего чудил. Не то что в данном случае.
Больше ничего он не собирался объяснять.
– Не нравится, подите на йух, – кратко сказал им Ваня.
Секунд восемнадцать длилось молчание. Потом Ване это надоело. В нынешнем Мероприятии участвовало несколько сотен человек. Да какие люди, вся элита! Деньжищ вбухано не меряно. В конце концов, из-за того, чтобы заставить еще двух кретинов раскошелиться, он не собирался выворачиваться
