вспять, возвращаясь на путь истинный, становясь Святыми мучениками, описанными в Житиях Святых.
E per queste parole, se ricolte
l'hai come dei, è l'argomento casso
che t'avria fatto noia ancor più volte. [90]
Ma or ti s'attraversa un altro passo
dinanzi a li occhi, tal che per te stesso
non usciresti: pria saresti lasso. [93]
Io t'ho per certo ne la mente messo
ch'alma beata non poria mentire,
però ch»è sempre al primo vero appresso; [96]
e poi potesti da Piccarda udire
che l'affezion del vel Costanza tenne;
sì ch'ella par qui meco contradire. [99]
Так, если точно речь мою понять,
Исчез вопрос, который, возникая,
Тебе и дальше мог бы докучать. [90]
Но вот теснина предстает другая,
И здесь тебе вовеки одному
Не выбраться; падешь, изнемогая. [93]
Как я внушала, твоему уму,
Слова святого никогда не лживы:
От Первой Правды не уйти ему. [96]
Слова Пиккарды, стало быть, правдивы,
Что дух Костанцы жаждал покрывал,
Моим же как бы противоречивы. [99]
Но так как слова Святого никогда не лживы, то Первой Правдой служат и слова Святой Пиккарды о том, что дух Костанцы жаждал покрывал.
Понять это схоластическое утверждение крайне сложно. С одной стороны, Богородица, не познавшая мужа и оставшаяся Непорочной Девой, как бы не должна была жаждать покрывал, положенных замужней женщине. С другой стороны, дух Богородицы, зная её высокое предназначение – родить миру Спасителя, конечно же, жаждал покрывал «Жены высокой жизни и деяний» и покрывал материнства.
Покрывало Богородицы тебе прекрасно известно по преданию о Покрове Пресвятой Богородицы.
Это – то самое покрывало, которым покрывают голову замужние женщины – повойник. Название этого головного убора происходит от слова «повивать» – пеленать младенца, сравни – повивальная бабка или повитуха. Замужняя женщина тех времён жила постоянно в состоянии беременности и ожидания родов и этот, столь нужный ей в этом случае предмет всегда должен был быть под рукой. Где же ему храниться, как не в самом высоком и чистом месте – на голове. Любая из окружающих женщин того времени могла родить в любое время и любая другая тут же могла предложить ей свой повойник, чтобы спеленать младенца.
Molte fïate già, frate, addivenne
che, per fuggir periglio, contra grato
si fé di quel che far non si convenne; [102]
come Almeone, che, di ciò pregato
dal padre suo, la propria madre spense,
per non perder pietà si fé spietato. [105]
A questo punto voglio che tu pense
che la forza al voler si mischia, e fanno
sì che scusar non si posson l'offense. [108]
Ты знаешь, брат, сколь часто мир видал,
Что человек, пред чем-нибудь робея,
Свершает то, чего бы не желал; [102]
Так Алкмеон, ослушаться не смея
Родителя, родную мать убил
И превратился, зла страшась, в злодея. [105]
Здесь, как ты сам, надеюсь, рассудил,
Насилье слито с волей, и такого
Не извинить, кто этим прегрешил. [108]
«Король, брат мой». Она применяет эту формулу в разговоре с поэтом, подчёркивая равенство их между собой.
Согласно фиванскому циклу мифологии, сын царя Фив – Эдипа и его матери – Иокасты, Полиник, ища себе союзников, чтобы отвоевать
