Витя, лицом и причёской здорово напоминавший героев итальянского неореализма.
– Поехали! – величаво вскинув голову, почти как Гагарин сказала Ангелина. Армянин со скрежетом включил первую передачу, но тут в дверь автобуса сильно забарабанили. Водитель, выругавшись по-своему, снова поставил на нейтраль и ручным приводом открыл дверь.
В дверях появилась, чтобы никто не сомневался, Света Шумейко собственной персоной. Глаза у неё были ещё несколько красные и припухшие; была она в своей обычной неприличной футболке и шортах, на голове красовалась синяя уимблдоновская бейсболка, через плечо свисала элегантная холщовая сумка с ещё какой-то иностранной надписью.
– Там мест не хватает! – небрежно бросила она и, не дожидаясь разрешения, пошла протискиваться по проходу, бесцеремонно расталкивая стоящих детей, абсолютно все из которых были и выше её ростом, и крупнее. (Автобус наш был забит под завязку). Остановилась у предпоследнего ряда. Там, прямо за вожатой шестого отряда Надеждой, сидел долговязый, несколько придурковатого вида пацан Галимов Валера. Не глядя на Валеру, Света Шумейко тихо, но очень внятно сказала:
– Это моё место.
Все головы тут же повернулись в направлении второго от конца ряда сидений по левому борту; в ожидании интересного представления лица заранее расплылись довольными улыбками. Возможности культурной и начитанной девушки Светы Шумейко, безусловно, были всем хорошо известны. Одна только полненькая девчонка, сидевшая рядом с Галимовым у окна, прямо передо мной, смотрела на новоприбывшую с настоящим ужасом.
Валера заметно струхнул, но для начала решил прикинуться шлангом. Он отворотил рожу к окну, словно обращались не к нему и вообще всё это его никак не касалось. Я тут же подумал, что чувак совершает ошибку.
Увидев, что её пытаются игнорировать, Света сделала хищное лицо. «Бедный парень!», – подумал я, но вмешиваться решил лишь в самом крайнем случае. Шумейко наклонилась к Галимову, и в наступившей мёртвой тишине автобуса очень чётко прозвучало:
– У тебя чё, череп, проблемы со слухом?
Валера очнулся и заныл:
– Не, ну чё за дела? Обломайся, Шума! Ну, я же первый пришёл!
– Девочкам места нужно уступать! – назидательно заметила Валере одна из моих соседок, лукаво при этом посмотрев на меня. Но Шумейко явно чихать хотела на любые проявления женской солидарности: она оскалила зубы и схватила пацана за ворот его клечтатой, не слишком чистой рубашки.
– Подорвался, урод!
Несмотря на мою недавнюю стычку со «скромной и застенчивой», я не мог удержаться от улыбки: сидящий Валера был выше стоящей Светы, но в исходе их противостояния не сомневался в автобусе никто.
– Света! В чём там дело? Уже и здесь места поделить не можете?
Старшая встала со своего насеста за водителем
