коллеги, – с отвратительной миной на лице сказал заведующий, – что все мы с вами здесь в первую очередь благодаря этим самым «мажорам» – мне самому это, кстати, только что напомнили. А условия у нас, сами знаете, лучше, чем в «Артеке», при всех его голых пионерах. Так что, – давайте не будем. И неужели мы, в конце концов, не справимся с одной девчонкой?
Все педагоги, и опытные и начинающие, скорчили очень даже кислые мины; только Ангелина явно была довольна.
– Всё равно они гады, – не сдавалась неукротимая повариха. – Собаки бешеные.
Все снова закивали, словно китайские болваны.
6
На следующий день с утра Надю увезли в Рыбачье; мне с ней даже не удалось нормально попрощаться – помахали друг дружке ручкой, когда она уже сидела в автобусе. Взамен Надежды Вадик привёз с побережья не одного, а целых трёх человек: рыжего надутого парня Гену из «Солнышка» и ещё двух кадров, зубоскалов Толю и Колю, на роли подменных вожатых; этих последних наш руководитель «чисто случайно», по его словам, надыбал на пляже в Рыбачьем. Таким образом, Вадим Львович одним мастерским махом привёл соотношение «мальчики-девочки» среди персонала лагеря почти к идеалу; женское население «Горного водопада» заметно приободрилось и повеселело.
Гену физрук тут же прозвал «Крокодилом». (Кличка закрепилась до конца смены). Надутым он был, потому что перевод с берега моря в какие-то горы считал, конечно же, понижением. Но постепенно, в нашем здоровом весёлом коллективе, Крокодил отошёл, и оказался весьма смешливым и компанейским парнем. Я спросил его о Сане Кохане, моём однокурснике, приятеле и медбрате в «Солнышке». «Да что ж, – отвечал Гена, – ясное дело, как ваш брат устраивается: как сыр в масле катается». Что, конечно же, было чистой правдой: ни к кому в мире жизнь не была так благосклонна, как к студенту-медику в пионерлагере.
Толя же и Коля, оказавшиеся студентами-германистами из Харькова, тоже удивительно органично влились а нашу дружную команду. Они приехали на море «дикарями» и, как бы это сказать помягче, за неделю умудрились прогулять все деньги, запасённые на месяц. После чего не знали, как добираться домой, спали под лодками на пляже и уже несколько дней соблюдали очень строгую диету. В общем, студенты эти готовы были удариться или в нищенство, или в воровство, когда Вадик поманил их пальцем с пляжа; так что оба считали приглашение в наш лагерь вмешательством высших сил и старались оправдать оказанное доверие.
Свету было не видно, так что день прошёл спокойно. Я зализывал раны, читал специальную литературу, повторял латинские названия человеческих членов и органов по «Атласу анатомии человека» Синельникова (я взял с собой два первых тома из четырёх). После обеда был случай запора: здоровый лоб из первого отряда пришёл пожаловался, что третий день не может сходить «по-большому». Из предложенных на выбор лечебных средств: клистир или касторка? – он выбрал, конечно же, последнее. После чего так загадил общевойсковой сортир, что уборщица пригрозила уволиться.
