я понимаю, что мое присутствие доставляет много хлопот. Я должен поблагодарить вас за гостеприимство.
Он говорил быстро, запинаясь, опасаясь, что она убежит. Он был пригвожден взглядом черных глаз Лейлы-ханым. Турчанка качнула головой, словно принимала его извинения. Это был неожиданный шанс беседовать с ней с глазу на глаз. Луи, снедаемый любопытством, поддался желанию пообщаться с ней. Но что сказать? Селим говорил, что супруга владеет несколькими языками, в том числе арабским для чтения Корана, а также персидским, языком поэтов. Она была знакома с западным миром благодаря своим просвещенным родителям, но оставалась набожной и верной традициям.
– Вы привыкли к нашему городу? – спросила она.
– Ваш муж был столь любезен, что показал мне его. Я сожалею лишь о том, что оказался здесь в качестве солдата. Иногда я чувствую, что меня ненавидят.
– Правда? – удивилась она. – Однако говорят, что французов принимают неплохо. Впрочем, как и итальянцев. Они ведут себя благородно.
– Все же здесь лучше быть британцем, – улыбаясь, ответил он.
– Эти люди ничего не поняли о нашем менталитете. Они считают нас отсталыми варварами. Впрочем, они построили свою империю, пренебрегая чаяниями коренного населения, чего нельзя сказать о наших султанах.
Хрупкая Лейла с мелодичным голосом и чувственным обжигающим взглядом темных глаз сразила бы любого мужчину. А тайна, окутывающая турчанок, делала эту дочь Востока неотразимой. Перед мысленным взором Луи промелькнул образ Розы. Острый нос, тонкие губы, вьющиеся темно-русые волосы… Они «съедят» ее в два счета, заволновался он и подумал, не лучше ли написать жене, чтобы она с дочерью осталась во Франции, подальше от известных и скрытых ловушек константинопольского общества.
– Вы, должно быть, рады, что супруга к вам присоединится.
– Признаюсь, мадам, меня это беспокоит. Роза достаточно… Как бы это сказать?
Он замешкался. Ему не хватало слов.
– Картезианская?[21] – предположила Лейла с почти веселой интонацией.
– В некоторой степени, – оживился Луи. – Она не любит изменений, ничего непредсказуемого.
– В этом она похожа на моего супруга.
– Увы, она не такого веселого нрава. Часто Роза кажется мне меланхоличной. Иногда я спрашиваю себя, не моя ли в том вина.
Он немного смутился от того, что раскрылся перед ней, но усталость заглушила стыдливость, а нечеткий силуэт, закутанный в шелк, приглашал к откровению.
– Я не виделся с ней два года, и мне не терпится с ней встретиться, – заверил он, словно пытаясь убедить самого себя. – Место жены рядом с мужем, пусть даже он морской офицер, вы так не считаете? Но что бы с нами стало без вас и вашего гостеприимства?
Его серый взгляд стал настойчивей. Лейла была озадачена. Неужели под комплиментом было скрыто соблазнение?
Картезианство (от
