мне удастся снова тебя увидеть, – смеясь, добавил он. – С тобой очень трудно встретиться.
– Это из-за мамы.
– Я догадался. Вероятно, она сердится на меня за то, что я напугал тебя своей машиной.
Мальчик присел на перила балюстрады и принялся болтать ногами.
– Обычно она не такая, но из-за всех этих изменений у нее появилось много проблем. Бабушка недовольна и усложняет ей жизнь, мама вынуждена ее слушать. Все очень сложно, понимаете? Холодно, нельзя найти подходящие продукты… Теперь нужно долго кипятить молоко, перед тем как его выпить, а значит, оно не такое вкусное, – огорченно уточнил он. – В школе не хватает преподавателей. Многие не вернулись с войны. Мама волнуется, это естественно, – объявил он, пожимая плечами.
Луи задержал в легких дым, и у него закружилась голова. Он ничего не ел с раннего завтрака.
– Скажи маме, что не стоит бояться. С вами ничего не случится. Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам.
– В любом случае, отец никому не позволит причинить нам вред, – дерзко вскинул Ахмет.
– Конечно… Твой отец – хороший человек. Умный и, безусловно, симпатичный. Тебе повезло.
– А ваш отец, какой он?
– Мой отец?
Мужчина попытался вспомнить черты отца, но они были размыты. Четким было лишь воспоминание о непререкаемом авторитете полковника пехоты. У Гарделей было семеро детей, Луи был затерян среди братьев, забытый отпрыск, почти нежеланный сын. В детстве его совсем не замечали, и Луи хотел, чтобы отец им гордился. Желая его удивить, по окончании политехнической школы он решил пойти во флот и поступил на старший курс военно-морского училища. Отец лишь нахмурился. «Ты не учился в высшем военно-морском училище и никогда не станешь одним из них», – заявил он. И впоследствии Луи неоднократно в этом убеждался. Иногда в кают-компании офицеров он чувствовал какую-то тяжкую неловкость, которая была невыносима, поскольку оставалась невысказанной. Порой достаточно всего лишь одного взгляда, чтобы почувствовать себя изгоем. В последнее время Луи казалось, что им пользуются из-за его дипломатического таланта. Он даже начал задаваться вопросом, не ошибся ли с карьерой.
Мужчина заметил, что Ахмет с любопытством за ним наблюдает.
– Мой отец был военным.
– Паша! Как мой дедушка!
По-видимому, мальчугану понравился этот факт биографии Гарделя. Османы любили армию, на штыках и саблях которой на протяжении веков держалась Высокая Порта. «В глубине души они так и не оправились от вырождения и упразднения янычар[20]», – подумал Луи.
– Да, Ахмет, но наверняка не так велик, как твой дедушка. Но он был хорошим солдатом. Его уже давно нет в живых.
– Вы его любили?
Задавал ли Луи себе когда-нибудь этот вопрос? В его семье не говорили о любви. Воспитание и его собственная сдержанность запрещали это делать.
Вдруг
Янычары – солдаты регулярной пехоты, существовавшей в 1365–1826 гг. в султанской Турции и комплектовавшейся из мальчиков-христиан. С конца XVI – начала XVII вв. начался процесс разложения корпуса янычар, а в 1826 г. он был упразднен указом Махмуда II.
