кусок простого, морковного торта, с глазурью из военного, пайкового сахара:
– Мэтью, наверняка, на континенте к шапочному разбору появится. Но что за сюрприз Монах готовит? Не торт, торт женщины пекут… Ладно, на хупе увидим… – сверившись с часами, он пошел надевать парадную форму.
Отступив на несколько шагов, Маргарита склонила голову:
– Тетя Роза, вы словно принцесса, из сказки… – девочка носила новое платье, светлой, тонкой шерсти, и меховую пелеринку. Роза выкроила наряд из потертой, сшитой до первой войны, шубки:
– Это бабушки Терезы, – серьезно сказала Маргарита, – я ее помню немножко. И дедушку помню… – Маргарита завела себе самодельный альбом. Сундуки де ла Марков стояли в поселковом клубе. Девочка приходила туда каждый день, после школы. Маргарита отобрала себе фотографии святых Елизаветы и Виллема, снимки ее бабушки и дедушки, свадебное фото родителей, снимок дяди, в облачении священника, и фотографию первого военного лета.
Маргарита, в венке из ромашек, на кудрявой, черноволосой голове, сидела, болтая босыми ногами, на телеге покойного месье Верне. Справа и слева устроились похожие, как две капли воды, мальчики. Близнецы широко улыбались. Маргарита сморщила лоб:
– За плечи меня Иосиф обнимает. Или Шмуэль. Не знаю, тетя Роза, – призналась девочка, – я братьев никогда не различала… – второй близнец дразнил Гамена удочкой, где раскачивалась какая-то мелкая рыбешка.
– Мы на Амель ездили… – сияло яркое, летнее солнце, за спинами детей виднелись очертания замка, – мамочка нам пикник устроила… – в альбоме была и фотография покойной Элизы, у полевого шатра эпидемиологов, в Маньчжурии. Маргарита коснулась пальцем шали, на плече матери:
– Я там лежу, тетя Роза, только меня не видно… – девочка хихикнула, – мне месяца не исполнилось… – она указала на дату под снимком. Роза смотрела на светлые, стянутые в простой пучок волосы, на большие глаза Элизы:
– Она тогда книгу начала писать, о врачах. Мы ее читали, с Маргаритой, в подвале. Бедный Эмиль, он так Элизу любил, и потерял, и ее, и будущее дитя… – Роза, невольно, положила руку на живот, под кремовым, тонким шелком платья. Маргарита настояла на фате:
– В сундуках столько кружев, тетя Роза, – рассмеялась девочка, – что еще моим внучкам хватит. И потом, вы в первый раз венчаетесь, то есть под хупой стоите… – темные, пышные волосы Розы покрывал кусок антикварного, брюссельского кружева. Подходящих туфель не нашлось, она опустила глаза к своим пурпурным шпилькам:
– Как говорится, на свадьбе надо носить что-то одолженное, и что-то синее. Платье Маргарите вернется, она наследница де ла Марков… – в дворе залаял Гамен, Роза услышала звук автомобильного мотора. Маргарита поскакала по коридору барака. Прислонившись к стене, с самодельным флагом Израиля, Роза чиркнула спичкой:
– Флаг девчонки вышили,
