общину, «наставила ему рога» и явилась для него источником всяческих несчастий.
Но он и рта не раскрыл, и в конце концов его оставили в покое. Он продолжал жить, словно бы ничего не произошло, обрабатывал поля, доил коров, взбивал масло, стриг овец, посещал молельню; лишь чуть больше выпивал и чуть меньше говорил, чем прежде.
– За Брайана Ньюлена я спокойна, – говорила порой Рут, смотря на зеленые холмы, где находилась ферма, хозяйкой которой она когда-то была. – Мужчины тяжелы на подъем и не торопятся открывать для себя новые горизонты, отличные от тех, которые они однажды переняли от других людей и которые им привычны, но они от этого не менее готовы к их обретению и поискам.
Она с уверенностью предсказывала перемены в человеке, заставая его не раз за годы их совместной жизни за тайным и внимательным перечитыванием маленького томика, который она поначалу принимала за молитвенник и с которым он никогда не расставался; то был сборник сонетов и посланий в стихах английского поэта Гебриэла Харви, короля рифмы и новатора гекзаметра в английском стихосложении эпохи Возрождения. И, как это всегда происходит со всяким, берущим на себя смелость разрушить существующие теории и утвердить взамен них новые, он был обвинен в бунте против установленного порядка!
– Сколько пустых распрей, – сказала Анжелика, – не понимаю. Мне помнится, как во время пребывания в заливе Каско на одной из стоянок на острове Лонг я впервые повстречалась с квакерами. Они не показались мне опасными, даже напротив. Была холодная ночь, и одна из женщин подошла и предложила мне свою накидку.
– Как бороться со страхом? – заметила Рут. – Добро вызывает страх. Добро кажется всегда непонятнее зла. Кроме того, люди более всего ненавидят то, что нарушает их сложившиеся нормы поведения. Я убеждена, что Джордж Фокс был опасен не столько тем, что отменил все церковные таинства, сколько тем, что проповедовал равенство и призывал не снимать шляпы перед королем. Что касается меня, я оказалась в центре скандала вовсе не потому, что вела себя подобно колдунье, а потому, что совершенно забыла и оставила посреди дороги товары, предназначенные для продажи в городе.
Глава VII
Как только Анжелика несколько окрепла, обе ухаживавшие за ней женщины изо всех сил старались сделать все, чтобы та была спокойна, особенно после того, как появился ее муж, отец новорожденных, французский пират из Голдсборо, которого они очень уважали. Благодаря им поток визитеров иссяк, и Анжелика с Жоффреем де Пейраком могли насладиться мгновениями семейной близости, которых лишены даже только что ставшие матерями королевы.
Это были незабываемые минуты, когда Анжелика, сидя в своей большой постели, приникнув к нему, и он, поддерживая ее сильной рукой, впервые смогли счастливо наблюдать за своими малышами, которых принесли им на большой кружевной подушке эти женщины; тогда Анжелика еще не знала, что их зовут Рут и Номи. Они положили подушку на колени Анжелике, убедившись,
