обстановку. Разглядывая зрелище, я сам себе приказал занять нейтральную позицию и не вмешиваться в его размышления. Посчитает правильным выговориться – пусть расскажет, будет вырисовывать круги – я выключу свет и лягу спать, не обращая на него внимания. Влад снова плюхнулся на кровать.
– Как я могу тебе нравиться? Я же мужик и ты мужик! – И вдруг не с того заорал. – Да надень ты что-нибудь на себя! Господи, прикройся!
Я окинул себя взглядом и не нашел ничего, что могло вызвать подобную реакцию у мужчины, глядя на мужчину. Да, я стоял в одних наспех надетых джинсах, потому что кто-то выламывал входную дверь, и на наряд у меня совершенно не было времени. Я потянулся к футболке, лежащей на кровати. При моем приближении лицо Влада исказилось, как будто ему вынесли смертный приговор. Наверняка навоображал себе, что полез я исключительно с поцелуями на радостях.
– Ты на футболке сидишь!
Влад в этот момент, как не старался скрыть излишнюю мнимость на мой счет, выглядел смешно. За все время его присутствия он не посмотрел мне в глаза, отводя взгляд в сторону, либо стеклянным взором смотрел сквозь меня, как рентген. Ну почему он воспринимает меня только как озабоченного его задницей гея? Каждое мое движение для него равносильно акту сексуального домогательства. Я бы с удовольствием поверил в злую шутку, чем признаваться себе, что вызываю отвращение без единого намека на домогательство. Интересно, – Влад успел заметить мой вид, однако, он не замечал того, что любая наша с ним встреча наносит обиду только мне. Я просунул руки в футболку, намереваясь полностью закрыть открытую часть тела, лишь бы угодить Владу даже в таком щепетильном вопросе. Ругаться и доказывать обратное, я совершенно не имел желания. Еще пара секунд и завершил начатое, если бы не неожиданный жест, от которого я окаменел.
Влад запросто положил руку мне на грудь и тихо, будто у самого себя, спросил:
– Так, значит, и у вас есть сердце?
Мне не пришлось отвечать, сердце само ответило за себя. Ожившее сердце бешено заколотилось, как дикая птица в клетке, рвавшаяся на свободу прямо в ладонь к мужчине. Мы встретились с Владом взглядом. Что было в его голове мне неведомо, что он прочитал в моих глазах и какой сделал для себя вывод, но вместо того, чтобы отнять ладонь после почувствовавшего, Влад принялся, возможно неосознанно для самого себя, подушечками пальцев слегка поглаживать. Практически неосязаемое движение пальцев, но настоящая пытка для меня.
– А ведь знаешь, я в своей жизни никогда никого не любил. Даже женился, потому что так было нужно. Нужно было родителям, от которых бежал, но их голоса преследовали меня и в другом городе. Тренеру, который твердил не дурить, посвящая жизнь карьере, и завести семью. Все друзья переженились, один я остался. – Влад продолжал свой откровенный рассказ, о котором я раньше мечтал, но почему именно сейчас он говорит об этом, лаская мою кожу? Он делал это, как в разговоре поглаживают кошку, сидящую на коленях, в то время как я прислушивался к его
