поинтересоваться у той, кого же прочит в подобающие ей по положению супруги Елизавета.
Но нет для той ситуации неприятнее, нежели когда от нее требуют обязывающего ответа, особенно в этом случае. Ибо она давным-давно уже в цветистых выражениях дала понять, кого присмотрела для Марии Стюарт. Многозначительно бормотала, что «хочет дать ей того, про кого никто не подумает, что она способна решиться на это». Однако шотландский двор делает вид, будто ничего не понимает, и требует однозначного предложения, имени. Прижатая к стенке, Елизавета не в силах увиливать долее. И наконец выдавливает из себя имя избранника: Роберт Дадли.
И тут дипломатическая комедия едва не превратилась в фарс. Ибо это предложение со стороны Елизаветы представляет собой не то невероятное оскорбление, не то невероятный блеф. Уже само по себе предположение, что королева Шотландии, вдова короля Франции, может связать себя узами брака с подданным ее сестры-королевы, представителем мелкой знати, без единой капли высокой крови, в рамках того времени фактически приравнивалось к оскорблению. Но жест этот кажется еще более дерзким с учетом выбранной особы; вся Европа знает, что Роберт Дадли уже не первый год, как стал партнером Елизаветы по эротическим играм, и, значит, королева Англии, словно поношенную юбку, хочет отдать королеве Шотландии именно того мужчину, которого сама считает недостаточно хорошим для заключения брака. Впрочем, несколько лет назад нерешительная Елизавета долгое время играла с мыслью о том, чтобы все же выйти за него замуж. (Она всегда только подумывает об этом.) И лишь когда жена Дадли Эйми Робсарт была найдена убитой при весьма странных обстоятельствах, она поспешно отступила, чтобы избежать каких бы то ни было подозрений в соучастии. И предлагать теперь этого мужчину, дважды скомпрометированного перед всем миром – один раз из-за этого темного дела, а второй – из-за его эротической связи, в мужья Марии Стюарт, – это, пожалуй, самый ошеломляющий из всех бесцеремонных и ошарашивающих жестов.
Нам никогда не узнать, чего добивалась Елизавета этим бессмысленным предложением: кто же осмелится сформулировать запутанные мысли и пожелания истерической натуры! Может быть, как искренне любящая женщина, она хотела передать своему возлюбленному, за которого сама не осмеливалась выйти замуж, по праву наследования самое драгоценное, что у нее было: свое королевство? Или просто хотела избавиться от наскучившего чичисбея? Или же надеялась, что мужчина, которому она доверяет, поможет ей лучше держать в узде тщеславную соперницу? А может быть, хотела проверить верность Дадли? Или мечтала о «partie à trois», совместном любовном гнездышке? Или придумала это безумие лишь затем, чтобы заставить Марию Стюарт отказаться и тем самым поставить ее в неудобное положение? Все эти предположения имеют право на существование, но, скорее всего, эта капризная женщина и сама не знала, чего хочет: по всей вероятности, она просто играла этой мыслью, подобно тому, как играла все время с людьми и решениями. Никому не дано
