тревожно мерцали далёкие звёзды, показался огромный дуб с широкой раскидистой кроной. А там, по другую сторону поляны… чёрной рваной раной зияло место, где ещё днём стояла хижина лесника.
Вокруг никого не было. Люди уже сделали своё чёрное дело и ушли. От почерневших угольев, которые изредка еле слышно потрескивали, ещё шёл жар. Серый пепел призрачными пятнами маячил в темноте. Эвальд рухнул на колени. Они всё-таки сделали это! Они это сделали!!!
Молодой человек охватил голову руками. Ему было тошно и горько, и обидно за своих соседей и за себя самого. Он впервые в своей жизни почувствовал к девушке что-то помимо желания задрать ей юбку, а они бесцеремонно сожгли её вместе с отцом. Они, видите ли, боролись с нечистью! А он испугался за себя и никак не помешал толпе.
Неожиданно рядом что-то шелохнулось. Какая-то загадочная, жуткая чёрная тень. Неужели нечисть?! Браконьера обдало холодом. Авось это кто-то из лесного народа? А что если это существо решит, будто это именно Эвальд устроил пожар и сгубил двух древопоклоников – слуг Лесной царевны Исшахурр? Вот тут ему и смерть.
Эвальд всё глядел на чёрную тень, неподвижной мрачной угрозой нависшую над ним.
Глава **********
Иссэрия опустила меч и, тяжело дыша, остановилась, чтобы передохнуть. Её прелестное личико порозовело, но не утратило привычной холодности. А вздымающаяся и опускающаяся грудь даже под таким количеством одежд приковывала внимание Энифера, её провожатого и защитника, втайне испытывавшего очень нежные чувства к северной принцессе и с каждым днём всё более мучавшегося своей неразделённой любовью.
Под глазами девушки от бессонных ночей, проведённых в этом жутком лесу, пролегли тёмные тени. Но от этого взгляд её стал ещё более глубоким и пронзительным, исполненным волшебной ледяной синевы северной красавицы. Руки от постоянных упражнений с мечом покрылись кровавыми мозолями. Но для Энифера не было ничего милее этих рук, которые он хотел взять в свои и не отпускать никогда.
Однако принцесса решила, что теперь никогда не станет отпускать свой меч. Девушка в окружении мужчин всегда находится в опасности. И даже меч не может гарантировать защиту её чести. Но холодная расчётливая сталь несколько уравнивает шансы и дарит хотя бы какую-то надежду.
Теперь не проходило и дня, чтобы Иссэрия не училась фехтовать. Но и до сих пор тяжесть меча казалась ей неподъёмной. Она была создана для другой жизни. Но королевская кровь северных правителей сделала своё дело. Она выбрала собственный путь вопреки воле отца и намерена пройти его до конца, каким бы этот конец ни оказался.
Их третий попутчик, точнее пленник, сидел вдали под деревом. Он был связан и обижен на весь белый свет. Поэтому отвернулся от костра, разведённого Энифером и от Иссэрии, упражнявшейся в фехтовании. Теперь он стал куда более смирным и предпочитал отмалчиваться, даже несмотря
