желтой лавке – жёлтая канарейка в клетке. Платье канареечное и волосы. Он взял недоверчиво их в руку, пощупал, раскатал между большим и указательным пальцем.
Да у тебя такие же, – усмехнулась она.
Он взял и свою прядь, сбоку, покатал – приблизил к глазам. Тёмный мёд с желтизной. Почувствовал в горле едкое и будто поплыл вниз, в зыбучие пески. Такие они и были – местные. Ими соблазнились с чего-то монахи, да так и остались тут. Мел или кварц, а всё одно.
Пойдём отсюда, Элли. А? Надо бежать. Мы желтеем, – глухо побормотал.
Куда? – она очень спокойно сидела и только чуть тряхнула желтеющими волосами.
А куда мы хотели попасть? – ухватился Тмин.
Я не помню. Разве это имеет значение?
Тогда какая разница, куда мы пойдём? Пойдём куда-нибудь!
Но ты не знаешь, куда ты хочешь. Чем тогда тебе здесь плохо?
Это начинало сводить с ума.
Но здесь мы желтеем!!!
Тут Элли расхохоталась мужским баском. Тмин чуть отпрянул. Потом развернулся (спиной было поворачиваться жутко) и быстро пошёл прочь, спотыкаясь.
Тогда попался ему и Тизо: сидел на жёлтой лавчонке в саду. Весь жёлтый.
Тизо, мы куда-то попали, нужно бежать – предложил ему Тмин. Тизо был понур.
Он медленно поднял глаза, и Тмин увидел, что они сплошь тоже жёлтые. Тизо смущённо закашлялся, будто давая Тмину время улепетнуть.
Озадачивало то, что «Снежка» был отмечен на карте в двух разных местах. В каком именно они находились, Тмин понять не мог. Дождь и встречи прибили, или, лучше – выбили дух его и скатали в грязный ком вместе с жёлтой пылью. Сознание посизело. Больше ни к кому Тмин подходить с предложениями не стал. Опустив плечи и сам полуразложившись, сидел в номере – всё думал, как книгу дописать, да не дописывал. Просто сидел, покрываясь коростой. В коридор выходить не желал. Из себя – тоже. Ног под ним, как будто, и не было – чтобы выйти. Сгорбленность одна.
Я не на распутье, а в тупике. Тоска на ебле..
Я не на распутье, а в тупике. Душа в сухаре.
Куда идтить? Хуить.
Где хоть какая-нибудь сторона? Хуй-на!
Размышления эти только усугубляли сгорбленность и шамканье – по пустым выцветшим коридорам.
И вдруг однажды – достоверным голосом озвучки цикла передач о чёрных дырах и космических пространствах – раздалось:
Мы можем зайти в тупик. Тупик – вариант того, что появляется, пока мы идём. Тупик можно почувствовать, побыв в нём. И понять, откуда он взялся. Как косвенный признак присутствия чёрной дыры. В центре млечного пути – чёрная дыра площадью двенадцать тысяч километров.
Пришлось разлепить сознание:
Откуда взялся тупик?…
Из материи. Из твоей жизни.
Но как он может взяться из жизни? Он может только встретиться на пути!
Нет.
