отдалённо напоминающим рёв толпы. Спёртый воздух наполнился мерзкой гнилой вонью, бьющей в нос, будто кованым сапогом. Задержав дыхание, он напрягся, тщетно пытаясь сбросить с себя, опутавшую его паутину рук. Слезы наворачивались на глаза от унизительной боли между ног – грязные клешни добрались до его естества и острыми, как его нож когтями, впились в мягкую плоть. Издав приглушенный стон, Айвен вспотевшим лбом уткнулся в каменный пол. Моча заструилась по ногам, предательски обжигая чувство достоинства.
– Твою же мать, – прохрипел он, придавленный щекой к вонючему скользкому полу. Руки повисли, и тело уже не слушало приказов.
– Айвен, – раздался голос, прерывая издевательства, – Айвен, посмотри на меня…
С трудом разлепив глаза, он приподнял голову и посмотрел перед собой. Он готов был поклясться, что слышал голос Ранны, медленно угасающий в голове. Осторожно поднявшись, он прищурился и застыл, пытаясь что-нибудь разглядеть в полумраке. Воздух стоял на месте, а тишина отозвалась лишь звуками его прерывистого дыхания. Он оглянулся назад и не увидел двери камеры. «Наверно, я много прошёл», – произнёс он про себя. Голова кружилась, а ноги стали тяжёлыми, будто королевский кузнец наполнил их расплавленным свинцом.
Он с трудом вытянул вперёд руку и медленно двинулся по коридору, оставляя за собой мокрый и липкий след. Через несколько метров стены расступились, и он оказался в небольшом зале. После скитания по тёмному коридору, тусклый свет, исходивший от свечи, заставил его прищуриться. Комната чем-то напоминала его покои в королевском замке. Большой дубовый стол, заваленный непрочитанными письмами, громоздился посреди зала. Камин в углу, успокаивающе потрескивал, пуская искры. Медвежья шкура, распростёртая по холодному полу и истоптанная нервными советниками короля. Только всё было не совсем так. Айвен увидел сидящего за столом человека. Лица его не было видно; истощённая свеча лениво догорала, освещая бледным пятном кипу, покрытых пылью выцветших бумаг, которые когда-то были письмами. Незримая фигура застыла в неестественной позе, и он разглядел тонкие нити, исходящие из нее в тёмные углы зала. Айвен поёжился от ледяного воздуха и невольно бросил взгляд в сторону камина, затянутого паутиной.
– Здесь всегда холодно, – монотонно произнесла тёмная фигура, не двигаясь. Голос показался знакомым, несмотря на безжизненность. Айвен сделал шаг вперёд, чтобы разглядеть собеседника.
– Не подходи ко мне, – предостерёг голос, все также, не меняя тон. Будто ветер, скребущийся по стеклу. Нити пошатнулись, и голова его качнулась в сторону.
– Ты кто? – осторожно спросил Айвен, выпуская клубы пара. Становилось еще холоднее. Пальцы немели в перчатках, и он стиснул их в кулаки. Тёмный силуэт не двигался. Пламя свечи дрогнуло, и тень скользнула по столу, резко вернувшись назад. Айвен напрягся и сделал еще шаг, разрываясь
