предпочитала извиваться. Хотя и про плавники она также не забывала. Изредка вьюн ими помахивал, поднимая при этом облачка ила. Правда, эта мутная взвесь очень быстро оседала назад. Ведь рыба двигалась очень медленно. Наверное, что-то там искала на дне.
И только после того, как Стёпа рассмотрел первого в его жизни вьюна, он увидел и остальных. И их, как совершенно верно сказал Бурлиньк, оказалось очень много. Не тысячи, конечно же, но очень много. Правда, Стёпа всё же предпочёл рассмотреть более подробно самого первого из них. Поэтому, больше не обращая внимания на остальных, постоянно перемещающихся по тёмному дну, вьюнов, мальчишка продолжил изучение именно этой рыбы.
Если не брать в расчёт схожесть тела рыбы со змеёй, самым примечательным в её облике всё же оставались усы. Длинные, торчащие вперёд, словно какие-то антенны. Стёпа пригляделся внимательнее и даже смог их сосчитать. Шесть, самых крупных усов, растут у вьюна на верхней челюсти. И четыре, уже покороче – на нижней. Но главное, что все десять при этом направлены вперёд. Под небольшим углом, конечно же. Но, тем не менее, создаётся ощущение, что рыба как бы собирается при помощи этих усов обороняться.
Три чёрные полосы на боку вьюна выглядят даже красиво. Во всяком случае, Стёпе они показались вполне симпатичными. И какими-то… уместными, что ли. В общем, эта деталь окраса рыбы очень даже понравилась Стёпе. Наверное, тут сказалось ещё и их расположение. Ведь из трёх полос одна – средняя, намного шире двух других. И эта незначительная деталь превратила тело вьюна прямо-таки в какой-то художественный шедевр.
Но на этом никак нельзя прекратить описание этой странной рыбы. Ведь, кроме боков, стоит обратить внимание и на её спину и живот. К тому же, и они выглядят очень даже живописно.
Естественно, кроме боков первое, что бросается в глаза, так это спина змееобразной рыбы. Желтовато-бурая, с чёрными крапинками, она также очень понравилась Стёпе. Ведь и тут окрас вьюна словно бы выполнен каким-то очень талантливым, хоть и безызвестным, художником. Хотя, если подумать, то имя этого художника известно всем. Ведь его зовут – Природа.
И, наконец, последняя часть тела вьюна, которую увидел Стёпа, оказался, конечно же, живот. И он произвёл на мальчишку ничуть не меньшее впечатление, чем и весь остальной облик рыбы. Ведь живот вьюна оказался необычайно ярким. Настолько, что подобный окрас трудно даже было бы представить, если бы Стёпа не увидел всё своими глазами.
Ярко-жёлтое, даже, кажется, с заметным красноватым отливом, брюхо вьюна показалось чем-то едва ли не фантастическим. Тем более что всё остальное тело вьюна «выполнено», хоть и в приятных глазу, но, тем не менее, тёмных тонах. А тут такая яркая, и совершенно неожиданная расцветка!
Может, мальчишка так и продолжил бы рассматривать вьюна издалека, если бы не Бурлиньк. Слегка дотронувшись до плеча друга, чем тут же привёл его в чувства, мальчишка предложил:
–Не хочешь с ним поговорить?
Стёпа, всё ещё пребывая под впечатлением от всего, только что увиденного, с готовностью кивнул:
–Естественно,
