style="font-size:15px;"> – У меня здоровый желудок.
Одним своим видом Лари подчас приводил меня в бешенство. Стоило ему войти в ресторан, как все, вплоть до кухонных рабочих и техничек, сникали, хотя Лари ни разу ни на кого не повысил голоса. Клава была убеждена, что хозяин всех «гнетет» и не могла дождаться, когда ресторан перейдет в мои руки, ведь при посторонних Лари не раз называл меня наследником. Хотя я не особенно верил в его слова. Я привык, что он подшучивает надо мной.
Так продолжалось до того момента, пока он, посмеиваясь, не показал мне своего завещания. Оно ничуть меня не обрадовало. У Лари появилась еще одна возможность держать, меня за горло…
– Котенок… – он понизил голос, будто собирался сообщить мне великую тайну.
– Не зови меня так!
– Как же тебя звать? Сынок?
– Так тем более не надо… Что ты хотел сказать?
– Тебе нравится мой дом?
Я сразу затосковал, предчувствуя, что он задумал что-то новенькое.
– Конечно, Лари, – осторожно кивнул я.
– Хочешь, он тоже будет твоим? Как и «Ермак».
– У тебя рука трясется, – заметил я. – Поставь рюмку, а то мы оба сейчас будем в коньяке.
Можно было ожидать чего угодно, однако Лари послушался. Избавившись от рюмки, он резко повернулся ко мне, и в тот же момент я встал, толкнув его плечом.
– Ты куда? – испугался он.
– Я поеду. Не нужен мне этот дом, Лари. В нем будут жить твой сын с внучкой.
– Котенок, подожди! Я обидел тебя?
– Мне все это не по душе, – признался я. – И разговор этот, и коньяк…
– И я?
Даже в такой момент он сумел разом усмирить меня. Я беспомощно пролепетал:
– Нет, Лари. Ты же знаешь…
– Подожди, – умоляюще повторил Лари, но я уже вылезал из окна.
Лестница покачнулась у меня под ногой, и стоило мне только вскинуть голову, как Лари уже оказался рядом. Но я удержался.
– Уходишь? – спросил он, наблюдая за мной сверху.
– Мне пора…
– Ладно. Иди.
– Да я уже ушел, – зло пробормотал я и спрыгнул на землю.
Стараясь держаться поближе к стене, чтобы меня не было заметно из окон, я обогнул дом, путаясь в низких лопухах и пиная репейники. Потом со всех ног бросился к машине. Она радостно задышала, как только я включил зажигание. Мы неспеша направились в сторону города, разрезая плотную ночь своими волшебными лучами. Я чувствовал себя еще более растревоженным, чем по дороге к Лари. О моем странном визите он не расскажет, за это я не беспокоился. Мы, все трое, умели хранить тайны. Даже те, которые не удавалось похоронить на протяжении двадцати лет…
Я думал о своем сорвавшемся жутковатом плане и уже не мог с той же определенностью, как у реки, сказать, что рад возвращению Макса. То, что он одним своим появлением спас меня от адского пламени, уже не воспринималось мной с таким восторгом. Моя душа давно была определена в ад. Целых двадцать лет для нее готовили там место, и количество грехов
