которые мы играем, – мы должны сменить их на четыре доли, как те парни“». Ему пришлось уволить старого барабанщика и нанять более молодого, который понимал, как перейти на новый ритм; также он велел своему контрабасисту перестать играть смычком, а вместо этого подцеплять струны пальцами, «потому что так выглядит луизианский стиль»[258].
В газетной рецензии на концерт, судя по всему, Creole Band – группа здесь не названа, но даты и набор инструментов совпадают, – предвосхищается напыщенный стиль джазовой критики последующих лет. Дело происходит в заведении под названием Golden West Café в районе Центральной авеню Лос-Анджелеса, и репортер с говорящим именем Джонни Дэнжер[259] описывает его как «курорт, на котором женщины и мужчины всех цветов спускают пар». Текст проиллюстрирован рисунком блондинки, пьющей с карикатурно изображенным черным, а по поводу группы сказано следующее:
Странный оркестр исполнял музыку, способную заставить краснокожего апача издать вопль, от которого сворачивается кровь, и встать на тропу войны. Музыка обладала необычным минорным характером и столь притягательным ритмом, что искушение потанцевать делалось совершенно непереносимым… Скрипач заводил глаза в потолок и, как безумный, подпрыгивал на стуле. Корнетист нагибался к полу, а затем откидывался назад так, что казалось, будто он вот-вот опрокинется вместе со стулом, выдувая из своего инструмента неслыханные звуки, перемежающиеся имитацией лая собак, кукареканья петухов, свистка локомотива и жутких стенаний. В углу раскачивался контрабасист, дергая плечами и гогоча от счастья. Время от времени он вращал свой инструмент как волчок[260].
Так совпало, что первое подтвержденное появление слова «джаз» фиксируется тоже в Лос-Анджелесе. Los Angeles Times 12 апреля 1912 г. процитировала питчера команды Portland Beavers, который назвал свой особенный бросок «джазовым мячом» (Jazz ball), потому что «он вихляет, и ты просто ничего с ним не можешь сделать»[261]. В следующий раз слово «джаз» также было упомянуто в контексте бейсбола, в колонке о команде San Francisco Seals, которая вернулась из тренировочного лагеря в 1913 г., «полная старого доброго джаза». На этот раз репортер расшифровал понятие: «Что такое „джаз“? Ну, это нечто вроде „старой доброй жизни“, нечто вроде „страсти“ (gin-i-ker) или „бодрости“ (pep), иначе называемой „энтузиазмом“. Щепотка „джаза“ – и вы уже чувствуете, что способны горы свернуть». Он также намекнул на связь этого слова с музыкой, написав, что игроки «тренируются под рэгтайм и „джаз“», – и действительно, местный барабанщик Арт Хикман – который вскоре вновь появится на наших страницах – возглавлял группу, игравшую в тот год в спортивном лагере. Позже, однако, Хикман объяснял, что в данном случае речь шла не о его музыке, а о кипучих «джазовых водах» родников, которые текли в сторону бейсбольного поля, в связи с чем, когда пора было оживить игру, участники кричали «вперед, давай устроим джаз» (Сome on, let’s jazz it up). «И, – заключал он, – именно поэтому оркестр, игравший оживленную музыку, стал известен
Stoddard,
Johnny Danger, «Опасный Джонни». –
Johnny Danger,
“Ben’s Jazz Curve”,
