мира, по-своему прекрасного в своей вульгарности, где вовсю бурлила жизнь, – урбанистический рай для Дебора. Когда Бодлер писал в своем «Путешествии»: «И бездна нас влечет… Мы новый мир найдем в безвестной глубине!», то, возможно, он описывал Ле-Аль. В романе «Отвези меня на край света» (1956) Блез Сандрар, писатель-скиталец и ветеран Иностранного легиона, потерявший в бою руку, дает нам краткую зарисовку тех подозрительных мест, где обитал Дебор:
«От Ле-Аль поднимаются тошнотворные испарения; сброженный запах гнилых бананов и увядших цветов и канализационная вонь проникают в затхлую комнату, от чихающих моторов дребезжат оконные стекла, тяжелые грузовики проезжают с таким громыханием, что дом сотрясается до самого фундамента, гудки тонут в какофонии звуков, дизентерии грохота, криках рабочих, занимающихся разгрузкой, – они ловко снуют туда и сюда с тачками и скупо перебрасываются словами; все это смешивается с меняющимися тенями и солнечными бликами, ползущими по потолку. Здесь когда-то жили простые люди, вежливые, эксцентричные, любящие удовольствия, распутные, прожорливые, ничто не ставящие в грош, утонченные до кончиков ногтей, хотя и одетые кое-как, встречающие каждый день как праздник и считающие благом отсутствие работы».[88]
Блуждая по Парижу, Дебор следовал по стопам Франсуа Вийона, проходимца из проходимцев, средневекового поэта и mauvais garçon.[89] Вийон писал пронзительные лирические стихотворения подобные «Завещанию» (1462) и малопристойные вирши на сленге, которые Дебор обильно цитирует в своих книгах. Вийон пользовался жаргоном шайки «кокийяров», преступного клана, члены которого общались между собой на тайном языке, непонятном для обывателя. Французский поэт-классик был связан с «кокийярами» личными узами; «кокийяром» был его друг Ренье де Монтиньи, мелкий преступник, бич фараонов и клептоман, прототип героя Жана Жене, а также Колен де Кайо, соучастник знаменитого ограбления Наваррского коллежа: в ночь перед Рождеством злоумышленники перелезли через высокую стену, окружавшую учебное заведение, вскрыли замок на сундуке в часовне и скрылись вместе с добычей. «У нас было несколько родственных черт, – писал Дебор в “Панегирике”, – за полтысячелетия до нас эти искатели опасностей промышляли в том же городе и на том же берегу… Среди моих приятелей был один тип – вылитый “дворянин”, точная копия Ренье де Монтиньи; другие бунтовщики тоже кончили не лучшим образом. Украшали нашу жизнь девицы не слишком строгих нравов. Они составляли нам компанию во время застолий в трактирах и мало чем отличались от своих товарок, выведенных под именами Марьон-карга, Катрин, Бьетрикс и Белле».
Все 1950-е и 1960-е Дебор и его шайка «кокийяров» жили в собственном околотке, «зоне погибели», и как «пропащие ребята» следовали наставлениям Вийона, изложенным в «Малом завещании»:
Красавцы, розы с ваших шляп
Вам снимут вместе с головою,
Коль в краже уличат хотя б,
Не говоря уж о разбое.
Сержанты
Blaise Cendrars. Emmène-moi au bout du monde! (Отвези меня на край света), London, 2009, pp. 13, 73.
Темная личность (
