или предчувствие неизбежности: как бы там ни было, Мария Стюарт не в силах отвести затуманенного слезами взгляда от земли, где она была юна, безвинна и счастлива. Растроганный Брантом описал эту глухую боль, захлестнувшую ее при прощании: «Едва лишь судно вышло из гавани и поднялся бриз, матросы начали ставить паруса. Вцепившись обеими руками в корму рядом со штурвалом, она горько расплакалась, то и дело поднимая свои прекрасные глаза и глядя на порт и то место, откуда они отчалили, снова и снова повторяя грустные слова: «Прощай, Франция», – и так продолжалось до самой ночи. Ей предлагали отдохнуть, спуститься в каюту по правому борту, но она все решительно отвергала, поэтому ей постелили на верхней палубе. Королева постоянно настаивала, чтобы помощник штурмана немедленно разбудил ее, как только рассветет, если на горизонте будет видна еще хотя бы полоска французской земли, не опасаясь громко кричать. И счастье ответило на ее желание. Ибо поскольку ветер улегся и пришлось прибегнуть к веслам, в ту ночь продвинулись они недалеко. Едва штурман выполнил ее пожелание, как она поднялась со своего ложа и смотрела на удаляющуюся землю до тех пор, пока та не скрылась из виду, постоянно повторяя: «Прощай, Франция! Боюсь, больше я тебя не увижу».
Глава четвертая
Возвращение в Шотландию
Когда 19 августа 1561 года корабль Марии Стюарт причалил в Лите, берега окутывал густой туман, какой лишь изредка бывает летом у этих северных берегов. Но насколько же не похоже это прибытие в Шотландию на прощание с douce[19] Францией. Там ее сопровождал великолепный кортеж, составленный из цвета французской знати, князья и графы, поэты и музыканты выказывали ей почтение. Здесь ее никто не встречал, и только когда лодки причалили к берегу, на пристани столпился любопытствующий и недоумевающий народ: пара рыбаков в грубой рабочей одежде, пара прохлаждающихся солдат, пара лавочников да крестьян, пришедших в город продавать овец. И они скорее с робостью, нежели с восторгом наблюдали за тем, как из лодок выходят богато и празднично разодетые знатные дамы и господа. Две отчужденности смотрели друг другу в глаза. Суровой была та встреча, строгой и жесткой, в точности как и душа этой северной страны. В первые же часы после прибытия Мария Стюарт с болью осознала, что ее страна бедна и что за эти пять дней путешествия по морю она на самом деле вернулась назад на целое столетие из великой, богатой, пышной, расточительной и самовлюбленной культуры – в тесный, темный и трагический мир. Ибо, будучи дюжины раз разграбленным и сожженным дотла англичанами да повстанцами, этот город не сохранил в себе ни единого дворца, ни единого особняка, где ее могли бы достойно принять: королеве страны пришлось ночевать у самого обыкновенного купца: просто ради того, чтобы иметь хоть какую-то крышу над головой. Первым впечатлениям дарована великая власть над душой, они впечатываются глубоко и играют судьбоносную роль. Возможно, эта молодая женщина и сама не знала, что потрясло ее с такой силой, когда она, словно чужестранка, вернулась в свое королевство после тринадцатилетнего отсутствия. Что это – тоска
Нежной (
