такой важной – в борьбе и между Англией и Испанией, между Реформацией и Контрреформацией.
И эта сама по себе судьбоносная ситуация усложняется еще и из-за того обстоятельства, что религиозный раскол тянется до самой ее семьи, до ее замка, до ее советников. Самый влиятельный человек в Шотландии, ее собственный единокровный брат Джеймс Стюарт, граф Меррейский, которому она вынуждена доверить ведение государственных дел, является убежденным протестантом и покровителем церкви, которую она, убежденная католичка, должна объявить еретической. Еще четыре года тому назад он первым поставил свою подпись под клятвой патронов, «лордов Конгрегации», обязавшихся «отречься от сатанинской веры и суеверий, а также поклонения образам и объявить себя с этого момента ее открытым противником». Эта сатанинская религия («Congregation of Satan»)[24], от которой они отрекаются, и есть католическая вера, то есть религия Марии Стюарт. Таким образом, между королевой и регентом с самого начала воцарился раздор в этой последней, самой важной части взглядов на жизнь, и подобная ситуация не обещает мира. Ибо в глубине души королева думает лишь об одном: о подавлении Реформации в Шотландии, а у ее регента и брата засело единственное стремление: сделать ее же единственной религией в Шотландии. Настолько вопиющая противоположность в убеждениях неизбежно при первой же возможности должна привести к открытому конфликту.
И этому Джеймсу Стюарту предначертано воплощать в себе одну из самых решительных фигур в драме Марии Стюарт; судьба уготовила ему великую роль, и он сыграет ее мастерски. Будучи сыном того же отца, однако от его многолетних отношений с Маргарет Эрскин, дочерью одного из самых знатных родов Шотландии, он словно бы призван стать достойным наследником короны – благодаря текущей в его жилах королевской крови и дарованной от природы энергичности. Исключительно политическая слабость положения вынудила в свое время Иакова V отказаться от законного брака со своей возлюбленной, леди Эрскин, и ради укрепления власти и финансового положения жениться на французской принцессе, матери Марии Стюарт. Поэтому на честолюбивом королевском сыне стоит клеймо незаконнорожденного, навеки перекрывшее ему путь к трону. Даже несмотря на то, что по просьбе Иакова V Папа официально признал наличие в нем королевской крови, как и в пяти других плодах его любви. Несмотря ни на что, Меррей остается бастардом, что исключает право притязания на отцовскую корону.
Множество раз история и ее величайший имитатор Шекспир описывали душевную трагедию бастарда, этого сына и вместе с тем несына, которого государственные, духовные и земные законы безжалостно лишали права, дарованного природой и внешним сходством. Осужденные предрассудком – самым суровым и непоколебимым из всех приговоров, – эти внебрачные дети, зачатые не на королевском ложе, как правило, остаются без внимания со стороны обычно более слабых, зачатых
Конгрегация Сатаны (
