с которым писатель встречался в 1870-е годы в Париже и которого, по свидетельству Лаврова, он «очень полюбил»[157].
Представление о том, что такое «новый человек», зависело от тех требований, которые к нему предъявлялись. Так, М. Е. Салтыков-Щедрин в рецензии на роман Д. Мордовцева «Новые русские люди» (1870) создает пародийную типологию сюжетов, где действуют герои, претендующие на статус «новых людей»: «В нашей беллетристике относительно воспроизведения типа „нового русского человека“ установилась в последнее время двоякая манера, смотря по тому, где тот или другой автор избирает место действия для своего измышления. Если „новый человек“ орудует в провинции, то он обыкновенно начинает с того, что приезжает из Петербурга и тотчас же грубит родителям, доказывая им, что они ослы… Вторая манера, то есть когда место действия назначено в Петербурге, еще проще. Глава I: „новый человек“ сидит в кругу товарищей; бедная обстановка; на столе колбаса, филипповский калач, стаканы с чаем. „Работать! – вот назначение мыслящего человека на земле!“ – говорит „новый человек“, и сам ни с места. „Работать – вот назначение мыслящего человека на земле!“ – отвечают все товарищи, каждый поодиночке, и сами ни с места. Глава II: бедная обстановка; на столе колбаса, филипповский калач, стаканы с чаем; „новый человек“ сидит в кругу товарищей. „За труд! За честный и самостоятельный труд!“ – возглашает „новый человек“, и сам опять-таки ни с места. „За труд! За честный и самостоятельный труд!“ – отвечают поодиночке товарищи, и тоже ни с места»[158]. Именно по этому рецепту, считает Щедрин, создан роман Мордовцева. В то же время он уверен, что в современной русской действительности есть истинно новые люди, и «хотя читатель и мало знает о „новых русских людях“, но все-таки он кое-что слыхал об них. Он слыхал об увлечениях не книжных только, а действительных, о безвременно погубленных силах, о принесенных жертвах; он знает, что эти слухи не призрак, а суровая правда; поэтому он желает, чтоб ему объяснили, в чем заключаются эти действительные увлечения „нового человека“, во имя чего приносятся им жертвы и как приносятся»[159].
При всей распространенности концепт «новые люди» в литературе 1860-1870-х годов наибольшую популярность приобрел, конечно, благодаря творчеству Н. Г. Чернышевского. В романе «Что делать?» смысловое ядро произведения образует оппозиция «новые люди» – «старые люди», где главным оказывается, разумеется, не возрастной критерий. Подобное противопоставление возникало и раньше, в те решающие моменты национальной жизни, когда общество начинало воспринимать себя как новых людей. Однако если раньше их появление было связано с конкретным событием огромной исторической и культурной значимости, то теперь непосредственного повода для возникновения такого понятия (и, соответственно, явления) не было. Это событие – народная революция– мечта автора, оказавшаяся иллюзией. Таким образом, если два предшествующих этапа истории (крещение Руси и петровские реформы) имели
Там же.
URL: http://ww.rvb.ru/saltykov-shchedrin/01text/vol_09/01text/0285.
URL: http://www.rvb.ru/saltykov-shchedrin/01text/vol_09/01text/0285.htm.
