старуха отворила дверь, оглядев обоих и ничего не спрашивая, впустила их в сени, также молча приняла у Анастасии шубку, а у князя шинель. Анастасия вытащила из-за пазухи небольшую коробку конфет, мешочек с чаем, положила все это на стоявший тут же в сенях круглый стол. Лицо хозяйки при виде подношений озарилось жадной радостью.
– Благодарствуйте, барышня, и вы, барин, – голос у нее был низкий и хриплый.
– Нам с барином поговорить надобно, – коротко бросила Анастасия.
– Поговорите, барышня, поговорите, мешать не буду.
Похоже, Евдокия Семеновна привыкла, что к ней в дом заглядывают для секретных бесед, платя за это мелкими подарками. Она провела их в чистую, но бедно обставленную комнату и ушла, притворив за собой массивную дубовую дверь. Князь ощутил некоторое облегчение – поначалу он подумал было, что попал в один из домов, куда офицеры заглядывают для встреч с непотребными женщинами, однако отсутствие кровати показывало, что помещение не предназначалось для амурных дел. Девушка указала ему на стоявший у стены стул, сама опустилась на другой.
– Садитесь, князь.
С подозрением оглядев облезлое сидение – не дай Бог испачкать или порвать штаны, от Афоньки покоя не станет! – он осторожно присел на краешек.
С минуту оба молчали, потом князь, уже начавший испытывать чувство, что его хотят втянуть в какую-то темную историю, напомнил:
– Вы что-то говорили о моей жене княгине Марфе, сударыня.
Анастасия пожала плечами.
– О Марфе? Я лишь вспомнила, что прежде мы неплохо друг к другу относились. Но разговор мой не о ней.
– О чем же тогда? – он уже не скрывал нетерпения и мысленно корил себя за то, что связался с этой странной девицей.
Глядя на него исподлобья, она выпалила:
– Вы ведь давеча за ужином слышали все подлые разговоры о государыне, какие у нас ведутся, верно? Лопухина с сыном постоянно втягивают в них матушку, мне это не по душе. И вам не по душе. Не по душе, князь, не отрицайте! Я ведь знаю – вы ушли, даже не попрощавшись.
Сергей нахмурился.
– Я и не собираюсь отрицать. Но к чему теперь об этом говорить?
– Мне кажется, они затевают недоброе, – Анастасия чуть наклонилась вперед, хищно оскалив мелкие зубки, – Иван Лопухин злится, он ведь в правление младенца Иоанна к его матери Анне Леопольдовне приближен был, а при нынешней государыне Елизавете Петровне его разжаловали. И сама Лопухина теперь не в чести, государыня ее не любит. И как любить, коли в царствование Анны Иоанновны Лопухина ее столько раз злыми словами унижала? Потому Лопухины теперь и желают младенчика Иоанна и его мать вернуть.
Князь равнодушно пожал плечами.
– Пусть себе желают. От желания, да от пустой болтовни государыне худа не будет.
– Вы не понимаете князь! – горячо возразила она. – Они не просто желают,
