Самобытный феномен русской средневековой философии. О. В. Козлова
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Самобытный феномен русской средневековой философии - О. В. Козлова страница 14
По вопросу о начале русской философии есть две диаметрально противоположные точки зрения:
— русская философия берет начало в XI в., уже в летописях, изборниках, литературных произведениях, письмах, посланиях (Т.И. Райнов, В.В. Соколов, В.К. Чалоян, М.Н. Тихомиров, Л.А. Галактионов, П.Ф. Никандров, А.Ф. Замалеев, А.И. Новиков);
— существование русской философии начинается только с середины XIX в. (Э.Л. Радлов, Г.Г. Шпет, А.И. Введенский, Г. Бужинский, С.Л. Левицкий и др.).
Однако выдающийся русский философ и богослов, историк отечественной мысли В.В. Зеньковский считает, что самостоятельное творчество в области философии начинается в России со второй половины XVIII в., а в XIX в. наступает эпоха интенсивного движения, определяющего пути философии в России [92, с. 13]. Начало русской философской мысли с М.В. Ломоносова отсчитывает и немецкий исследователь В. Гердт [305, с. 31].
С.А. Левицкий, указывая на лучшие достижения древнекиевской культуры (художественную письменность, житийную литературу, народные былины, «Повести», апокрифы, духовные стихи, летописи, изборники, поражающие стройностью замысла и живым красноречием выполнения проповеди), также считает, что даже Климентий Смолятич не пошел дальше искусного лавирования между «приводимыми текстами» Платона и Аристотеля. «Да и трудно было бы ожидать, — утверждает С. Левицкий, — большего от того периода. Везде по этим далеко не скудным памятникам древнерусской культуры рассыпаны золотые зерна народной и духовной мудрости. Но все же это — только зерна. Мы не видим в них сколько-нибудь зрелых плодов мысли» [152, с. 6, 7].
Причины умственного застоя («умственной немоты», по П.Я. Чаадаеву), согласно С. Левицкому, нужно искать «не в некультурности, а в своеобразном характере этой культуры». «Были удивительные духовные прозрения, — пишет исследователь, — но эта мудрость была нема, бессловесна. Лик Христа был воспринят в своем наиболее чистом виде, но русский Логос немотствовал». Вторая причина, считает С. Левицкий, — в кирилло-мефодиевском наследии. Библия и Евангелие попали на Русь в македонском наречии древнеболгарского языка, который был понятен народу. Отсюда не было у древнерусских книжников необходимости знать греческий язык: применялись болгарские и сербские переводы, что и явилось, якобы, причиной для отсутствия на Руси «исторических предпосылок для пробуждения сознательной мысли» [Там же, с. 67].
Не менее критическую позицию в отношении русской философии занимают