произошел в 70-е годы XVIII в., когда о себе заявили писатели «Бури и натиска» – И. Гете, И. Гердер, Ф. Шиллер, Я. Ленц, Ф. Клингер, Г. Бюргер, И. Фосс, К. Шубарт и т. д.
Германская история этого периода не отмечена какими-либо значительными событиями. Однако общая социально-политическая слабость немецкого просветительского движения парадоксальным образом сочеталась со значительными успехами в области философской и эстетической мысли, связанными с деятельностью И. Гамана, Ф. Якоби, Г. Герстенберга, Ф. Клопштока, Г. Лессинга. Все эти ученые и писатели так или иначе повлияли на становление «Бури и натиска».
Штюрмерское движение представляет собой одно из важнейших достижений германской просветительской идеологии. Если до сих пор немецкая литература Просвещения отставала от английской и французской, то деятельность штюрмеров означала преодоление этого отставания. Подобный взлет в литературной жизни Германии объясняется прежде всего тем, что представители «Бури и натиска», унаследовавшие от Лессинга традицию борьбы с придворно-классицистическим театром и интерес к общественной проблематике, в своем отрицании эстетики и идеологии предшествовавшего этапа немецкой литературы переосмыслили ранние формы просветительского движения. Однако наряду с этим штюрмеры успешно осваивали завоевания передовой европейской мысли и литературы к началу последней трети XVIII в. – прежде всего сентиментализма в его английском и французском вариантах, а также английского предромантизма.
Название всему литературному движению дала драма Ф. Клингера «Буря и натиск» («Sturm und Drang», 1776). Ее герой – «сильный человек» (Kraftmensch), выбравший для себя имя Вильд (Wild), что значит «неистовый», отправляется в Северную Америку. Борясь за свое личное счастье, он становится участником освободительной войны, сражается в армии Вашингтона, на стороне восставших колоний.
В этой программной штюрмерской пьесе выражен основной пафос литературы «Бури и натиска», выступившей за раскрепощение человека и против любых форм его угнетения, отстаивавшей право каждого на свободное проявление своей индивидуальности, утверждавшей достоинство человека независимо от знатности его происхождения или богатства. Здесь же Клингер продемонстрировал и вторую составляющую штюрмерской литературы – абсолютную свободу поэта, который отвергал всякие правила художественного творчества, утвержденные рационалистической эстетикой и поэтикой XVII – первой половины XVIII в.
Установка «бурных гениев» на насильственное изменение существующих государственных и социальных форм и на отрицание сложившейся культурной традиции получает свое наиболее яркое выражение в другой книге Клингера – романе о Фаусте (1790).
2
Фауст – человек, бросивший вызов самому Господу Богу, чернокнижник, замысливший проникнуть в тайны мироздания, – идеальное воплощение штюрмерских представлений о герое. Недаром литераторы «Бури и натиска» неоднократно обращались к легендарному немецкому персонажу. Однако роман Клингера занимает
