Образ Фауста в немецкой литературе XVI-XX веков. Г. Г. Ишимбаева
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Образ Фауста в немецкой литературе XVI-XX веков - Г. Г. Ишимбаева страница 14
Однако открытие книгопечатания послужило не только точкой отсчета становления научного мировоззрения, но привело в ряде случаев и к распространению порока. Книги несут не только добро и благо, но зачастую становятся и причиной разнообразных соблазнов. Вспомним в этой связи, что именно чтение книг толкнуло героиню Л. Тика из «Белокурого Экберта» (1796) на преступление. Недаром и клингеровский Сатана указывает на дьявольское наваждение, соблазн от книг; он закатывает пир по поводу фаустова открытия книгопечатания и объясняет мотивы своего поступка: «… безумие, сомнение, беспокойство и новые потребности распространятся повсюду, и я уже сомневаюсь, сможет ли мое необъятное царство вместить всех, кто испытывает на себе действие этой сладкой отравы»[12]. Именно Сатана прославляет имя Фауста в веках, объявляет его гением и откровенно радуется, услышав могучий голос ученого, вызывающего князя подземного царства.
Клингер, таким образом, рассматривает феномен книгопечатания не одномерно, а в единстве созидательных и разрушительных тенденций, потенциально содержащихся в этом открытии. Книга может способствовать духовному становлению личности, однако, и ее уничтожению – тоже. Книга может служить во благо человеку, но она же может вызвать сублимацию его порочных побуждений. В прямой связи с этим Клингер акцентирует моральную неоднозначность своего героя.
Развивая традицию двойственности образа Фауста, святого и грешника в одном лице, писатель показал эволюцию своего персонажа – мыслителя и деятеля эпохи Возрождения. Ренессансу было присуще стремление к универсальности – равному развитию всех сторон личности, гармонии духа и плоти. И поначалу клингеровский Фауст одинаково томим жаждой духа и жаждой наслаждений. Однако с течением времени он превращается в сибарита, живущего по принципу удовлетворения своих плотских желаний. Он так и не смог найти спасительного равновесия между разумом и телом. Чувственное начало победило интеллектуальное.
Отважившийся на союз с дьяволом, Фауст дает ему идейное обоснование: «чтобы насытить… жажду знаний, наслаждений и свободы» (32). Однако эти умственные измышления следуют у него за полуосознанными эротическими фантазиями. Более того, он соглашается предаться душой и телом князю преисподней и покинуть магический круг только после того, как Левиафан пообещал ему взаимность желанной женщины – жены бургомистра.
Чисто физиологические стремления и становятся таким образом главной причиной грехопадения клингеровского Фауста.
Думается,
12